Справка

по итогам изучения судебной практики рассмотрения

районными (городскими) судами области уголовных дел с участием присяжных заседателей за период с 2021 по 2023 гг.

В соответствии с планом работы Саратовского областного суда изучена практика рассмотрения судами области уголовных дел с участием присяжных заседателей за период с 2021 года по 2023 год.

Статистические данные.

С 2021 года по 2023 год количество уголовных дел, подсудных районным (городским) судам области с участием коллегии присяжных заседателей, при отсутствии соответствующих ходатайств со стороны обвиняемых, рассмотренных судом единолично, составило 462 дела.

В связи с поступлением соответствующих ходатайств со стороны обвиняемых, непосредственно с участием коллегии присяжных заседателей районными (городскими) судами области рассмотрено 41 дело (8,9%) в отношении 64 лиц. Из них 5 дел в отношении 12 лиц рассматривалось 2 раза и 1 дело в отношении 3 лиц рассматривалось 3 раза, в связи с отменой приговоров в апелляционном, кассационном порядке.

Всего за анализируемый период было заявлено ходатайств о рассмотрении дел с участием присяжных заседателей:

- 56 (38 - при выполнении требований ст.217 УПК РФ, 18 - после поступления уголовных дел в суд). Из них в ходе предварительного слушания при первоначальном рассмотрении дела 10 обвиняемых (17,9%) по 5 делам (1,1%) в отношении 40 лиц отказались от заявленных ранее ходатайств, 46 лиц (82,1%) поддержали.

По 40 уголовным делам, рассмотренным районными (городскими) судами области, вынесено 7 оправдательных приговоров в отношении 7 лиц, 32 обвинительных приговора в отношении 53 лиц, также по 1 уголовному делу в отношении 3 лиц – осуждено 2 лица, оправдано 1 лицо.

Судом апелляционной инстанции отменено 11 приговоров (27,5%) с направлением дела на новое рассмотрение, изменено 5 приговоров (12,5%) со смягчением наказания, судом кассационной инстанции отменено 3 приговора (7,5%) с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Действия суда при поступлении дела в суд с ходатайством

о его рассмотрении судом присяжных заседателей.

После поступления дела в суд при проведении предварительного слушания судьями в целом тщательно соблюдаются разъяснения, данные в абз. 2 п. 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 ноября 2005 года (в редакции от 15 мая 2018 года) №23 «О применении судам норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей», о том, что судья в каждом случае при проведении предварительного слушания должен выяснить у обвиняемого, подтверждает ли он заявленное им на предварительном следствии ходатайство о рассмотрении дела судом с участием присяжных заседателей, понятны ли ему особенности рассмотрения уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, права в судебном разбирательстве и порядок обжалования судебного решения.

Так, в случае, если соответствующее ходатайство было заявлено обвиняемым после ознакомления с материалами уголовного дела при выполнении требований ст. 217 УПК РФ, то в ходе предварительного слушания председательствующий разъясняет сторонам, что судебное заседание проводится в связи с тем, что обвиняемым (обвиняемыми) было заявлено ходатайство о рассмотрении уголовного дела с участием присяжных заседателей. Затем у конкретного обвиняемого выясняется, разъяснено ли было ему следователем право на рассмотрение уголовного дела соответствующим составом суда, разъясняются нормы уголовно-процессуального законодательства об особенности рассмотрения дела с участием присяжных заседателей, права обвиняемого и порядок обжалования судебного решения, уточняется позиция обвиняемого, поддерживает ли он заявленное ходатайство, выясняется позиция других обвиняемых по делу. В случае, если другие обвиняемые возражают против рассмотрения дела таким составом суда, решается вопрос о возможности выделения уголовного дела в отношении обвиняемого, заявившего указанное ходатайство.

Примером может служить уголовное дело по обвинению С., С., М., М. в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ.

Первоначально данное уголовное дело поступило в суд 12 августа 2019 года с ходатайством С. о проведении предварительного слушания.

Копия обвинительного заключения была вручена С. 12 августа 2019 года.

13 августа 2019 года защитником С. в суд по почте было направлено ходатайство о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей.

Впоследствии ходатайство о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей поступило в суд и от самого С.

Вместе с тем, 14 августа 2019 года судом было вынесено постановление о назначении судебного заседания без проведения предварительного слушания.

Приговором от 11 февраля 2020 года С., С., М., М. осуждены по ч.4 ст.111 УК РФ.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Саратовского областного суда от 16 июля 2020 года вышеуказанный приговор отменен с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство иным составом суда, поскольку судом апелляционной инстанции было установлено, что ходатайства осужденного С. и его защитника были направлены на реализацию конституционного права на рассмотрение уголовного дела с участием коллегии присяжных заседателей и поданы в установленный срок.

Вместе с тем, данное уголовное дело было рассмотрено судьей единолично, а ходатайство защитника осужденного С. о рассмотрении уголовного дела с участием присяжных заседателей - необоснованно оставлено без удовлетворения.

После направления вышеуказанного уголовного дела в суд на новое судебное разбирательство, до назначения по нему предварительного слушания, ходатайство о его рассмотрении судом с участием присяжных заседателей была заявлено также обвиняемым М., а впоследствии в ходе предварительного слушания – обвиняемым С.

Обвиняемый М. ходатайства С., С., М. поддержал и уголовное дело было назначено к рассмотрению в судебном заседании в составе судьи и коллегии присяжных заседателей.

Также можно отметить уголовное дело по обвинению М. в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, ч.1 ст.105 УК РФ, когда ходатайство о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей было заявлено после его поступления в суд.

Вышеуказанное уголовное дело поступило в суд 17 июля 2023 года, при этом в материалах дела отсутствовало ходатайство о его рассмотрении судом с участием присяжных заседателей.

Вместе с тем, 24 июля 2023 года в суд из ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Саратовской области поступило соответствующее ходатайство, поданное обвиняемым в отдел специального учета 20 июля 2023 года, то есть в течение 3 суток с момента вручения ему копии обвинительного заключения.

С учетом указанного обстоятельства 27 июля 2023 года по уголовному делу было вынесено постановление о назначении предварительного слушания.

Однако в ходе предварительного слушания, состоявшегося 1 августа 2023 года, обвиняемый М. ходатайство о рассмотрении дела судом с участием присяжных не поддержал, в связи с чем, по его результатам уголовное дело было назначено к рассмотрению в судебном заседании судьей единолично.

Формирование коллегии присяжных заседателей.

Формирование коллегии присяжных заседателей в районных (городских) судах области осуществлялось не всегда в первом судебном заседании, поскольку в суд не являлось необходимое количество кандидатов в присяжные заседатели. Трудности при отборе районными (городскими) судами области кандидатов возникали из-за недостаточной явки кандидатов из списков для составления предварительного списка присяжных заседателей.

Так, по 26 делам (63% от числа всех рассмотренных дел), рассмотренным районными (городскими) судами области с участием присяжных заседателей, в суд приходило недостаточное для начала отбора количество кандидатов в присяжные заседатели, что влекло за собой отложение рассмотрения дела и дополнительный вызов кандидатов. Такая ситуация отмечена в Заводском районном суде г. Саратова по 8 делам, Энгельсском районном суде Саратовской области - по 5 делам, Волжском районном суде г. Саратова и Новоузенском районном суде Саратовской области - по 3 делам, Балашовском районном суде Саратовской области - по 2 делам, а также по 1делу в Ленинском, Октябрьском, Саратовском, Ртищевском и Марксовском районных (городских) судах области. В остальных случаях при рассмотрении уголовных дел с участием присяжных заседателей районными (городскими) судами области в суд приходило достаточное для начала отбора количество кандидатов в присяжные заседатели.

Формирование коллегии присяжных заседателей производилось с соблюдением установленной ст.328 УПК РФ процедуры в закрытом судебном заседании.

По каждому делу председательствующими судьями разъяснялась кандидатам в присяжные заседатели их обязанность правдиво отвечать на задаваемые им вопросы и представлять иную информацию о себе и об отношениях с другими участниками уголовного судопроизводства, проводился их опрос о наличии обстоятельств, препятствующих участию в качестве присяжных заседателей в рассмотрении уголовного дела.

При опросе кандидатов в присяжные заседатели председательствующие судьи принимали меры к тому, чтобы задаваемые сторонами вопросы понимались кандидатами однозначно, были конкретными, связанными с обстоятельствами, которые, по мнению опрашивающего, могут препятствовать участию кандидатов в присяжные заседатели в рассмотрении данного уголовного дела.

После произнесения вступительного слова председательствующие судьи опрашивали кандидатов в присяжные заседатели о наличии обстоятельств, препятствующих их участию в качестве присяжных заседателей в рассмотрении уголовного дела, и выслушивали самоотводы кандидатов. При этом вопросы, задаваемые председательствующими, были ориентированы на выявление оснований, по которым лица в обязательном, предусмотренном в законе порядке не могли быть допущены к участию в рассмотрении судом уголовного дела.

На основе анализа сложившейся судебной практики рассмотрения дел с участием присяжных заседателей, как правило, судьями перед кандидатами в присяжные заседатели ставятся следующие вопросы:

«Есть ли среди Вас лица:

1. Которым что-либо известно из средств массовой информации или иных источников об обстоятельствах рассматриваемого дела?

2. Знакомые с судьей, государственным обвинителем, потерпевшей (им), свидетелями по ранее оглашенному мною списку, а также с подсудимым, защитниками, секретарем судебного заседания, а также лично знакомы между собой?

3. У которых близкие родственники работают в суде или правоохранительных органах?

4. Которые состоят между собой в родстве?

5. Которые ранее были народными или присяжными заседателями?

6. Которые ранее имели дело с судом, правоохранительными органами, и это повлекло негативное отношение к суду либо правоохранительным органам?

7. Которые привлекались к ответственности за совершение административных правонарушений в течение одного года, и это повлекло негативное отношение к правоохранительным органам или к суду?

8. Которым сам характер обвинения помешает объективно отнестись к разрешению настоящего дела?

9. У которых имеются иные основания, препятствующие объективному и непредвзятому отношению к стороне обвинения или защиты или к установлению обстоятельств по настоящему делу?».

При опросе кандидатов в присяжные заседатели сторонами председательствующие судьи следят за соблюдением требования уголовно-процессуального законодательства, согласно которому ставятся вопросы, связанные с выяснением обстоятельств, препятствующих участию лица в качестве присяжного заседателя в рассмотрении уголовного дела; задавать иные вопросы не допускается, они подлежат отклонению председательствующим.

В случае постановки вопроса о тенденциозности сформированной коллегии присяжных заседателей и ее неспособности вынести объективный и справедливый вердикт председательствующий удаляется в совещательную комнату, где разрешает возникший вопрос и выносит постановление в порядке ст.330 УПК РФ.

В указанном постановлении судья должен отразить, к примеру, вывод об отсутствии оснований полагать, что образованная коллегия не способна всесторонне и объективно оценить обстоятельства дела и вынести справедливый вердикт, так как кандидаты в присяжные заседатели приглашались в суд методом случайной компьютерной выборки; среди кандидатов в присяжные заседатели были не только женщины, но и мужчины, поскольку в соответствии с ч.3 ст.19 Конституции РФ, мужчина и женщина в России имеют равные права и свободы и равные возможности для их реализации.

Согласно ч.10 ст.328 УПК РФ при формировании коллегии присяжных заседателей ходатайства об отводах кандидатов в присяжные заседатели разрешаются судьей без удаления в совещательную комнату.

Аналогичным образом разрешается вопрос и об отстранении от дальнейшего участия в рассмотрении дела, как по инициативе судьи, так и по ходатайству сторон принявшего присягу присяжного заседателя при нарушении им требований ч.2 ст.333 УПК РФ.

Например, в случае неявки присяжного заседателя в судебное заседание ввиду болезни или без объяснения причин председательствующий без удаления в совещательную комнату в судебном заседании производит замену. Выбывший присяжный заседатель заменяется запасным, указанным в списке первым после присяжных заседателей, составляющих коллегию.

Вместе с тем, по уголовному делу в отношении А., обвиняемого по ч.4 ст.111 УК РФ, рассмотренному 07 апреля 2022 года, председательствующим в ходе судебного разбирательства были нарушены требования ч.1 ст.329 УПК РФ о замене отсутствующего присяжного заседателя.

Согласно аудиозаписи протокола судебного заседания, после неявки в судебное заседание присяжного заседателя суд принял решение о рассмотрении дела в его отсутствие, а постановление о включении в состав коллегии присяжных заседателей следующего по списку присяжного заседателя из числа запасных не принял, после чего, в одном из следующих судебных заседаний допустил аналогичное нарушение. При этом в обоих случаях председательствующий не указал номера присяжных заседателей, в отсутствие которых принял решение рассмотреть дело, в связи с чем осталось неясным, какие присяжные заседатели вышли из коллегии присяжных заседателей.

Данное обстоятельство явилось одним из оснований для отмены состоявшегося приговора судом апелляционной инстанции.

При решении вопроса об отводе присяжного заседателя судьи руководствуются положениями ч.2 ст.64 УПК РФ, согласно которой отвод кандидату в присяжные заседатели по основаниям, предусмотренным ст.61 УПК РФ, заявляется сторонами до окончания формирования коллегии присяжных заседателей. Если же основания, предусмотренные ст.61 УПК РФ, становятся известны сторонам после окончания формирования коллегии присяжных заседателей (после принятия присяги присяжными заседателями), то стороны вправе заявить отвод до удаления присяжных заседателей в совещательную комнату для вынесения вердикта. Такие отводы разрешались судьями в соответствии с ч.2 ст.256 УПК РФ в совещательной комнате.

Случаев роспуска коллегии присяжных заседателей, когда председательствующий признавал, что обвинительный вердикт вынесен в отношении невиновного и имеются достаточные основания для постановления оправдательного приговора ввиду того, что не установлено событие преступления либо не доказано участие подсудимого в совершении преступления (ч.5 ст.348 УПК РФ), в практике судов не имелось.

Судебное следствие по уголовным делам с участием

присяжных заседателей. Прения сторон.

Особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей определяются ст.335 УПК РФ. В присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями.

Не подлежат исследованию перед присяжными заседателями данные, характеризующие подсудимого или потерпевшего, процессуальные документы, иные предметы, не признанные доказательствами, недопустимые доказательства. Председательствующий должен руководствоваться пределами судебного разбирательства и ограничивать стороны объемом предъявленного обвинения.

С целью недопущения доведения до присяжных заседателей информации, которая в соответствии с законом не может быть исследована в их присутствии, судьями принимаются следующие меры: разъяснение сторонам регламента судебного разбирательства с участием присяжных заседателей, предупреждение о недопустимости доведения до присяжных заседателей конкретных сведений, указание присяжным заседателям на то, что их выводы о виновности не могут основываться на недопустимых доказательствах или информации, не относящейся к фактическим обстоятельствам дела и т.п.

Прения сторон в суде с участием присяжных заседателей проводятся в соответствии со ст.ст.292 и 336 УПК РФ с учетом особенностей рассмотрения дела по данной форме судопроизводства лишь в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.

В случае, когда сторона в обоснование своей позиции ссылается на обстоятельства, которые подлежат разрешению после оглашения вердикта, либо на доказательства, признанные недопустимыми или не исследованные в судебном заседании, судьи в соответствии с ч.5 ст.292 УПК РФ останавливают такого участника процесса и разъясняют присяжным заседателям, что они не должны учитывать данные обстоятельства при вынесении вердикта.

Однако по уголовному делу в отношении П., рассмотренному 29 декабря 2022 года Балашовским районным судом Саратовской области, одной из причин отмены судом апелляционной инстанции приговора суда послужило то обстоятельство, что, хотя председательствующий и прерывал стороны, разъясняя присяжным заседателям не принимать во внимание такие высказывания, этих мер оказалось недостаточно, что повлияло на беспристрастность коллегии присяжных заседателей и отразилось на содержании ответов на поставленные вопросы при вынесении вердикта.

По аналогичным причинам в апелляционном порядке был отменен приговор Марксовского городского суда Саратовской области от 11 января 2022 год., 2 приговора Энгельсского районного суда Саратовской области от 02 ноября 2022 года и от 02 марта 2022 года, 2 приговора Заводского районного суда г.Саратова от 07 апреля 2022 года и от 21 декабря 2021 года.

Указанные выше нарушения явились, в том числе одной из причин отмен приговоров в кассационном порядке, а именно Первым кассационным судом общей юрисдикции было отменено 2 приговора Новоузенского районного суда Саратовской области от 06 сентября 2021 года и от 30 декабря 2020 года, а также приговор Энгельсского районного суда Саратовской области от 21 февраля 2023 года.

Постановка вопросов, подлежащих

разрешению присяжными заседателями.

Напутственное слово.

Вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, формулируются судьями в соответствии с требованиями ст. ст.338, 339 УПК РФ, в рамках предъявленного обвинения, с учетом результатов судебного следствия, прений сторон, после чего вопросный лист оглашается в присутствии присяжных заседателей и передается старшине присяжных.

Вместе с тем, по уголовному делу в отношении П., сформулированные судом вопросы председательствующим не зачитывались, а сразу были переданы сторонам, в связи с чем у сторон отсутствовала возможность удостовериться в их идентичном содержании.

В силу ст.307 УПК РФ установление мотива совершения преступления является обязательным и одним из фактических обстоятельств дела, доказанность которого в том числе подлежит разрешению присяжными заседателями и об этом должно быть обязательно указано в приговоре.

Однако, по уголовному делу в отношении С., вопрос о мотиве преступления перед присяжными заседателями не ставился и соответственно не нашел отражения в приговоре, что повлекло существенные противоречия и неясности в вердикте присяжных заседателей, не позволяющие сделать однозначный вывод в части признания С. виновной.

Согласно ч.1 ст.334 УПК РФ в ходе судебного разбирательства уголовного дела присяжные заседатели разрешают только те вопросы, которые предусмотрены пунктами 1, 2 и 4 части первой статьи 299 настоящего Кодекса и сформулированы в вопросном листе.

Однако, по уголовному делу в отношении А., председательствующий поставил перед присяжными заседателями вопрос, сформулированный в выражениях, требующих юридической оценки при вынесении присяжными заседателями своего вердикта, а именно: «в результате указанных выше преступных действий А. были причинены физическая боль и телесные повреждения…»; «состоят в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти, квалифицируются как причинившие тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни человека и обусловили смерть А….». Кроме того, в вопросе №2 указал признаки субъективной стороны преступления: « А. действовал умышленно, осознавая общественную опасность своих действий, предвидя возможность и неизбежность наступления от них общественно опасных последствий в виде причинения тяжкого вреда здоровью А. и желая их наступления, однако не предвидел возможности наступления смерти последнего как результата своих преступных действий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть эти последствия». Разрешение вопросов о доказанности или недоказанности именно предъявленного стороной обвинения деяния (фактических обстоятельств), а также о доказанности или недоказанности виновности А. в совершении данного деяния относится к компетенции присяжных заседателей, предусмотренной ч.1 ст.334 УПК РФ, а потому председательствующий, учитывая предъявленное А. обвинение и результаты судебного следствия, обязан был сформулировать перед присяжными заседателями соответствующие вопросы, относящиеся к их компетенции.

В практике судов по всем уголовным делам с участием присяжных заседателей в вопросном листе ставятся 3 основных вопроса, а также вопрос о снисхождении. Случаев, когда вместо трех вопросов ставился один, не имелось.

В соответствии с п.26 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 ноября 2005 года №23 «О применении судами норм уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей» при окончательном формулировании вопросного листа в совещательной комнате председательствующий не вправе включать в него вопросы, которые не были предметом обсуждения с участием сторон.

В то же время, по уголовному делу в отношении Д., К., Т., К., проект вопросного листа, который предлагался сторонам для обсуждения, в материалах уголовного дела отсутствовал, что в дальнейшем, при апелляционном пересмотре приговора, лишило судебную коллегию возможности проверить отсутствие в вопросном листе формулировок, которые не обсуждались в судебном заседании с участием сторон, и явилось одним из оснований отмены приговора.

Согласно положениям ст.340 УПК РФ, перед удалением коллегии присяжных заседателей в совещательную комнату для вынесения вердикта председательствующий обращается к присяжным заседателям с напутственным словом, в котором в том числе сообщает содержание уголовного закона, предусматривающего ответственность за совершение деяния, в котором обвиняется подсудимый и напоминает об исследованных в суде доказательствах, излагает позиции государственного обвинителя и защиты, а также разъясняет присяжным основные правила оценки доказательств в их совокупности.

При рассмотрении уголовных дел с участием присяжных заседателей судьи следовали положениям ч.6 ст.340 УПК РФ, согласно которой стороны вправе в судебном заседании заявить возражения в связи с содержанием напутственного слова председательствующего по мотивам нарушения им принципа объективности и беспристрастности. В таких случаях председательствующий обязан дать пояснения, в ходе которых он вправе отклонить необоснованные возражения или обязан признать допущенные неточности.

Вынесение вердикта.

При удалении коллегии присяжных заседателей в совещательную комнату для принятия вердикта по делу судом обеспечиваются выполнение требований ст. ст.341 - 345 УПК РФ, регламентирующих порядок вынесения вердикта присяжными заседателями.

После подписания вопросного листа, если председательствующий находит вердикт неясным или противоречивым, он указывает на это коллегии присяжных заседателей и предлагает им возвратиться в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист.

Вместе с тем, по уголовному делу в отношении П., суд в нарушение положений ст.345 УПК РФ, обратив внимание коллегии присяжных на неясность вердикта, не возвратил коллегию присяжных заседателей в совещательную комнату для внесения в вопросный лист ясности, а позволил старшине присяжных внести уточнения в вопросный лист в зале судебного заседания без удаления в совещательную комнату.

В напутственном слове, произнесенном до удаления коллегии присяжных заседателей в совещательную комнату, председательствующий разъясняет присяжным, что признать подсудимого засуживающим снисхождения они могут при вынесении обвинительного вердикта, а также разъясняет, в каком случае обвинительный вердикт будет считаться принятым.

Вместе с тем, из вердикта по уголовному делу в отношении Х. и З., следует, что при ответе на вопросы №1 и №2 о доказанности причинения телесных повреждений Л., от которых потерпевший впоследствии скончался, совместно двумя лицами, а именно Х. и З., при обстоятельствах, указанных в обвинительном заключении, коллегия присяжных заседателей единогласно признала эти обстоятельства доказанными и в этих же ответах указала, что «имеет снисхождение З.». Вместе с тем, при ответах на вопросы под №5 и №6 присяжные заседатели единодушно высказались о недоказанности совершения З. указанных в вопросе №1 действий совместно с Х., последствием которых явилась смерть потерпевшего, а также о невиновности З. в совершении действий, описанных в данных вопросах.

Однако, при наличии явных противоречий между ответами на вопросы под номерами 1, 2 - с одной стороны и ответами на вопросы под номерами 5 и 6 - с другой, ввиду чего вердикт в части оправдания З. в совершении вмененного ему преступления не мог являться законным, позволяющим вынести по делу итоговое решение, председательствующий, в нарушение требований ч.2 ст.345 УПК РФ не указал присяжным на неясность и противоречивость вердикта и не предложил им возвратиться в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист, что повлекло отмену приговора в целом.

В свою очередь, по уголовному делу в отношении У., по обвинению его в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ, при постановке первого вопроса о доказанности имевшего место деяния, председательствующий в вопросном листе ошибочно вместо имевшихся у потерпевшего телесных повреждений в области груди слева указал о телесном повреждении в области живота, что единогласно было признано коллегией присяжных заседателей доказанным. Отражение в вопросном листе обстоятельств, не содержащихся в предъявленном У. обвинении, явилось существенным нарушением и повлекло безусловную отмену приговора, постановленного на основании такого вердикта.

По делу в отношении Д., К., Т., К., согласно протоколу судебного заседания присяжные заседатели совещались более 3 часов, однако в вердикте коллегии присяжных заседателей в ответах на вопросы №№6 , 7, 20 не содержится указание о результатах голосования по ним, в связи с чем нельзя сделать вывод о соблюдении порядка голосования коллегии присяжных заседателей, а также нельзя установить все ли присяжные заседатели выразили свою позицию по указанным вопросам. При этом, в нарушение ст.345 УПК РФ председательствующий не возвратил коллегию присяжных заседателей в совещательную комнату для внесения в вопросный лист ясности о результатах принятия ими решений по поставленным в нем вопросам.

Помимо этого, по уголовному делу в отношении С., С., М., М., согласно вопросному листу на вопрос №8 внесен ответ: «Да доказано. Принято голосованием: 1 голос – да доказано, 1 – без ответа, 4 голоса – да доказано за исключением состоявшейся договоренности на причинение телесных повреждений, 1 голос – нет, не доказано»; на вопрос №9 внесен ответ: «Да, виновен. 1 голос да виновен, 4 голоса – да виновен, за исключением состоявшейся договоренности на причинение телесных повреждений»; на вопрос №10 внесен ответ: «Да, заслуживает. Принято голосованием 4 голоса – да заслуживает, 1 голос – нет, не заслуживает». Из указанных ответов следует, что по вопросу №8 проголосовало 7 присяжных, в то время как в совещательной комнате находилось шесть присяжных заседателей, а на вопросы №№9,10 – пять присяжных, то есть не все присяжные заседатели голосовали по поставленным перед ними вопросам. Однако, при очевидных неясностях в вердикте председательствующий, вопреки требованиям ч.2 ст.345 УПК РФ не возвратил коллегию присяжных заседателей в совещательную комнату для внесения в вопросный лист ясности о результатах принятия ими решений по поставленным в нем вопросам.

Учитывая указанные противоречия в ответах, председательствующий обязан был указать на неясность или противоречивость вердикта коллегии присяжных заседателей и предложить им возвратиться в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист.

Таким образом, вердикт являлся противоречивым, препятствовал постановлению на основании него приговора, в том числе и о виновности подсудимых, в совершении вышеуказанных преступлений.

Обсуждение последствий вердикта.

Судебные решения, завершающие разбирательство в суде

с участием присяжных заседателей.

Судьями в основном строго соблюдаются положения ст.ст. 347-348 УПК РФ, которыми предусмотрен порядок, последствия обсуждения вердикта и его обязательность для участников процесса, а также положения ст.ст.350, 351 УПК РФ, регламентирующие виды судебных решений, завершающих разбирательство уголовного дела судом присяжных заседателей.

В соответствии с ч.3 ст.347 УПК РФ после обсуждения последствий вердикта подсудимому также предоставляется право выступить в прениях сторон.

Вместе с тем, по уголовному делу в отношении Т., Ж., М., согласно протоколу судебного заседания подсудимым было предоставлено право выступить в прениях сторон в соответствии со ст.336 УПК РФ, которым они воспользовались. При этом, после обсуждения последствий вердикта подсудимым Т., Ж., М. возможность выступить в прениях сторон на стадии судебного процесса, которая следует после вердикта присяжных заседателей и после обсуждения сторонами его последствий, председательствующим не предоставлена, что является нарушением права на защиту и безусловным основанием для отмены приговора.

Согласно ст.351 УПК РФ приговор по уголовному делу, рассмотренному с участием коллегии присяжных заседателей, постановляется председательствующим в порядке, установленном главой 39 настоящего Кодекса, с изъятиями, предусмотренными ст.351 УПК РФ. В соответствии с данной статьей в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора излагается существо обвинения, по поводу которого коллегией присяжных заседателей был вынесен оправдательный вердикт, и содержатся ссылки на вердикт коллегии присяжных заседателей либо отказ государственного обвинителя от обвинения. Приведение доказательств требуется лишь в части, не вытекающей из вердикта, вынесенного коллегией присяжных заседателей.

В описательно-мотивировочной части обвинительного приговора должны содержаться описание преступного деяния, в совершении которого подсудимый признан виновным, квалификация содеянного, мотивы назначения наказания и обоснование решения суда в отношении гражданского иска.

В соответствии с ч.2 ст.305 УПК РФ не допускается включение в оправдательный приговор формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданного.

Однако по уголовному делу в отношении Х. и З., в нарушение вышеуказанных норм, суд в описательно-мотивировочной части приговора при описании обстоятельств, установленных вердиктом коллегии присяжных заседателей, прямо указал о совершении преступления не только Х., но и З., который впоследствии был оправдан по предъявленному обвинению, в связи с непричастностью к совершению преступления, а также допустил противоречия между установленными на основании вердикта коллегии присяжных заседателей обстоятельствами совершения Х. совместно с З. преступления, и выводами о квалификации действий Х. как совершенных одним лицом.

Анализ причин отмен и изменений приговоров по уголовным делам,

рассмотренным районными (городскими) судами области

с участием присяжных заседателей.

Отмены приговоров в апелляционной инстанции:

1) Приговором Балашовского районного суда Саратовской области с участием коллегии присяжных заседателей от 29 декабря 2022 года П. оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ, за непричастностью к совершению преступления, с признанием за ним права на реабилитацию.

Судебная коллегия по уголовным делам Саратовского областного суда в апелляционном определении от 09 марта 2023 года пришла к выводу о наличии оснований для отмены приговора по следующим основаниям.

Согласно протоколу судебного заседания в ходе судебного разбирательства, прений сторон, в возражениях в связи с содержанием напутственного слова председательствующего, подсудимым и его защитником, несмотря на то, что особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей были им разъяснены председательствующим, систематически допускались нарушения требований ст.ст.252, 335, 336 УПК РФ.

До сведения присяжных заседателей стороной защиты постоянно доводилась информация, не относящаяся к обстоятельствам дела и не подлежащая исследованию с участием присяжных заседателей, ставящая под сомнение законность получения доказательств обвинения и, соответственно, их допустимость, а также данные о личности подсудимого и потерпевшего, позволяющие сформировать положительный образ первого и отрицательный – второго.

На допущенные со стороны защиты нарушения закона председательствующий не всегда реагировал, а в некоторых случаях позволял стороне защиты выходить за рамки закона.

Так, из протокола судебного заседания следует, что при допросе подсудимого П. 05 декабря 2022 года последний в присутствии присяжных заседателей сообщил об имевшем место несколько лет назад между потерпевшим З. и свидетелем С. конфликте, в ходе которого З. нанес С. ножевое ранение, а последний обещал за это З. отомстить; как в ходе допроса, так и в прениях сторон пояснял, что со стороны сотрудников правоохранительных органов на него оказывалось давление, под воздействием которого он вынужден был дать признательные показания; показания о причинении потерпевшему телесных повреждений давал, ориентируясь на пояснения присутствующего при его допросе эксперта П., проводившего судебно-медицинскую экспертизу трупа потерпевшего; указывал, что свидетель С. обладает определенными связями в правоохранительных органах, так как до этого работал в Министерстве юстиции Саратовской области; пояснял об обстоятельствах своего задержания, по результатам которого сотрудники полиции разъясняли ему какие показания ему лучше давать.

Помимо этого, защитник в присутствии присяжных заседателей выяснял у участников процесса обстоятельства произошедшего несколько лет назад между потерпевшим З. и свидетелем С. конфликта, сообщал о нем в прениях, а также указывал на неполноту предварительного следствия по делу.

Таким образом, до сведения присяжных заседателей стороной защиты постоянно доводилась информация, не относящаяся к обстоятельствам дела и не подлежащая исследованию с участием присяжных заседателей, ставящая под сомнение законность получения доказательств обвинения и, соответственно, их допустимость, что повлияло или могло повлиять на вердикт присяжных заседателей.

Кроме того, в соответствии с ч.1 ст.338 УПК РФ судья с учетом результатов судебного следствия, прений сторон формулирует в письменном виде вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, зачитывает их и передает сторонам.

В нарушение указанных требований закона сформулированные судом вопросы председательствующим не зачитывались, а сразу были переданы сторонам, в связи с чем, у сторон отсутствовала возможность удостовериться в их идентичном содержании.

Помимо этого, согласно ст.ст.341-343 УПК РФ вердикт коллегией присяжных выносится в совещательной комнате.

В соответствии с ч.ч.1,2 ст.345 УПК РФ после подписания вопросного листа с внесенными в него ответами на поставленные вопросы присяжные заседатели возвращаются в зал судебного заседания; найдя вердикт неясным или противоречивым, председательствующий указывает на его неясность или противоречивость коллегии присяжных заседателей и предлагает им возвратиться в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист.

В нарушение указанных требований председательствующий, обратив внимание коллегии присяжных на неясность вердикта, не возвратил коллегию присяжных заседателей в совещательную комнату для внесения в вопросный лист ясности, а позволил старшине присяжных внести уточнения в вопросный лист в зале судебного заседания без удаления в совещательную комнату.

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу об отмене приговора с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе со стадии подготовки к судебному заседанию.

2) Приговором Марксовского городского суда Саратовской области с участием присяжных заседателей от 11 января 2022 года К. оправдан по предъявленному ему обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ на основании п.1 ч.2 ст.302 УПК РФ, за неустановлением события преступления, с признанием за ним права на реабилитацию.

Судебная коллегия по уголовным делам Саратовского областного суда в апелляционном определении от 21 марта 2022 года пришла к выводу о наличии оснований для отмены приговора по следующим основаниям.

Согласно протоколу судебного заседания в ходе судебного разбирательства, прений сторон подсудимым, защитником, государственным обвинителем и потерпевшей систематически допускались нарушения требований ст.ст.252, 335, 336 УПК РФ, на что председательствующий не всегда либо несвоевременно реагировал.

Так, в ходе судебного разбирательства подсудимый и его защитник в присутствии присяжных заседателей неоднократно ставили под сомнение законность получения некоторых доказательств, ввиду неполноты проведенного предварительного расследования, в то время как недопустимыми доказательствами они не признавались.

В частности, в ходе судебного следствия защитник и подсудимый в присутствии присяжных заседателей высказывали негативные сведения о личности потерпевшей, доводили информацию о возможности получения потерпевшим телесных повреждений при иных обстоятельствах (падение на лестницу, падение на предметы во дворе), задавали свидетелям наводящие вопросы, выясняли у потерпевшей и свидетелей не относящиеся к предъявленному обвинению обстоятельства.

При этом в прениях защитник неоднократно ссылался на обстоятельства, которые не являлись предметом судебного разбирательства, высказывая мнение о действиях подзащитного в состоянии необходимой обороны и отрицательно характеризовал потерпевшего К., ставил под сомнение показания потерпевшей К. о механизме причинения телесных повреждений потерпевшему.

Государственный обвинитель в присутствии присяжных заседателей выяснял у потерпевшей К. вопрос воздействия родственников подсудимого на нее с целью склонения последней к даче ложных показаний, негативные сведения о личности подсудимого, неоднократно задавал свидетелям наводящие и не относящиеся к предъявленному обвинению вопросы.

В прениях государственный обвинитель вышел за рамки предъявленного обвинения, указывая о совершении К. убийства, высказался о предпочтении одних доказательств перед другими.

Несмотря на многочисленные и систематические нарушения требований законодательства, допущенные сторонами в присутствии присяжных заседателей, председательствующий не принял к ним всех предусмотренных ст.258 УПК РФ мер воздействия, исключающих возможность ознакомления присяжных заседателей с недопустимыми доказательствами и обсуждения вопросов, не входящих в их компетенцию, ограничившись лишь прерыванием речи подсудимого, защитника, государственного обвинителя и потерпевшей уже после того, как они довели до сведения присяжных заседателей недозволенную информацию.

Кроме того, в нарушение требований ст.ст.15, 336 УПК РФ о представлении доказательств сторонами, председательствующий по собственной инициативе истребовал у потерпевшей и приобщил к материалам дела в присутствии присяжных заседателей новое доказательство – схему места происшествия с указанием расположения участников конфликта, тем самым поставив под сомнение допустимость и достоверность иных показаний потерпевшей.

Таким образом, приведенные обстоятельства в совокупности свидетельствуют о том, что хотя председательствующий в большинстве случаев неоднократно прерывал речь адвоката, подсудимого, государственного обвинителя, потерпевшей и призывал присяжных заседателей не принимать во внимание высказывания сторон, однако из-за множества нарушений, допущенных указанными лицами в судебном заседании, которые судебная коллегия признает существенными, на присяжных заседателей было оказано незаконное воздействие, которое, как справедливо указывается в апелляционном представлении, повлияло на формирование мнения присяжных заседателей, их беспристрастность и отразилось на содержании ответов на поставленные перед ними вопросы при вынесении вердикта, который не может быть признан законным, объективным и справедливым.

Обоснованным судебная коллегия признала довод об ограничении судом прав прокурора на представление доказательств, что могло повлиять на постановку перед присяжными заседателями вопросов и на содержание данных ими ответов.

В ходе судебного следствия защитником заявлено мотивированное ходатайство о вызове судебного эксперта П. для разъяснения данного им заключения судебно-медицинской экспертизы, которое было поддержано подсудимым, государственным обвинителем и потерпевшей, но отклонено судом по формальным основаниям.

Государственным обвинителем повторно в судебном заседании 23 декабря 2021 года заявлено ходатайство о вызове указанного эксперта для постановки вопроса о возможности получения потерпевшим К. телесных повреждений при падении с высоты собственного роста в целях проверки версии подсудимого о падении потерпевшего, которое при поддержке участниками процесса также отклонено судом по формальным мотивам.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия пришла к однозначному выводу о допущенном судом первой инстанции существенном нарушении уголовно-процессуального закона ввиду ограничения права прокурора на представление доказательств, что повлияло на ответы присяжных заседателей по поставленным вопросам и отменила приговор с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе.

3) Приговором Т. осужден по ч.4 ст.111, п.п.«е, з» ч.2 ст.127.1 УК РФ, на основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний к 10 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима. Этим же приговором Т. оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.132 УК РФ, в связи с вынесением оправдательного вердикта за непричастностью к совершению преступления, с признанием за ним права на реабилитацию; Ж. осужден по ч.4 ст.111, п.п.«е, з» ч.2 ст.127.1 УК РФ, на основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний к 11 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима; М. осужден по п.п.«е, з» ч.2 ст.127.1 УК РФ к 4 годам лишения свободы, на основании ст.73 УК РФ условно с испытательным сроком 4 года.

Судебная коллегия по уголовным делам Саратовского областного суда в апелляционном определении от 15 июня 2021 года пришла к выводу о наличии оснований для отмены приговора по следующим основаниям.

Согласно протоколу судебного заседания Т., Ж. и М. было предоставлено право выступить в прениях сторон в соответствии со ст.336 УПК РФ, которым они воспользовались.

После обсуждения последствий вердикта, согласно ч.3 ст.347 УПК РФ подсудимому также предоставляется право выступить в прениях сторон.

Однако данное положение закона судом было нарушено, поскольку председательствующий не предоставил подсудимым Т., Ж., М. возможности выступить в прениях сторон на стадии судебного процесса, которая следует после вердикта присяжных заседателей и после обсуждения сторонами его последствий.

Тем самым было допущено нарушение права на защиту осужденных, что является безусловным основанием для отмены приговора.

Кроме того, согласно ч.2 ст.348 УПК РФ обвинительный приговор обязателен для председательствующего по уголовному делу, за исключением случаев, предусмотренных частями четвертой и пятой настоящей статьи.

В соответствии с п.3 ст.351 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, в совершении которого коллегия присяжных заседателей признала подсудимого виновным, мотивировку квалификации его действий на основании вердикта присяжных заседателей, а также мотивы назначения наказания и обоснование решения по другим вопросам.

Исходя из смысла указанной нормы, председательствующий судья не вправе указывать в приговоре обстоятельства, которые не были установлены вердиктом присяжных заседателей, равно как и подвергать существенному изменению фактические обстоятельства совершения преступлений, установленные вердиктом.

Данное требование уголовно-процессуального закона судом также нарушено.

Так, в описательно-мотивировочной части приговора, сославшись на вердикт присяжных заседателей, суд дословно изложил предъявленное органом следствия Т., Ж., М. обвинение.

Далее по тексту приговора суд изложил обстоятельства, установленные вердиктом присяжных заседателей.

Таким образом, один и тот же приговор содержит противоречия, поскольку из него невозможно установить, в совершении каких деяний Т., Ж., М. признаны виновными по приговору суда: за деяния, которые совершены при обстоятельствах, которые излагались органом следствия и которые нашли полное отражение в приговоре, или за деяния, совершенные при обстоятельствах, установленных вердиктом присяжных заседателей.

При этом две версии совершения деяний не являются тождественными, они имеют существенные противоречия, поскольку фактические обстоятельства, установленные присяжными заседателями, не содержат юридических терминов, оценки тяжести вреда здоровья, иных обстоятельств.

Таким образом, описательно-мотивировочная часть приговора не соответствовала вердикту присяжных заседателей.

Кроме того, судебная коллегия обратила внимание на неверную квалификацию действий Т., Ж., М. по эпизоду совершения иной сделки в отношении К.

При таких обстоятельствах судебная коллегия отменила приговор с направлением дела на новое судебное рассмотрение со стадии обсуждения последствий вердикта присяжных заседателей.

4) Приговором Новоузенского районного суда (2) Саратовской области с участием присяжных заседателей от 05 августа 2022 года Х. осужден по ч.4 ст.111 УК РФ к 7 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима; З. оправдан по предъявленному ему обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ, на основании п.п.2 и 4 ч.2 ст.302 УПК РФ, в связи с непричастностью к совершению преступления, с признанием за ним права на реабилитацию.

Судебная коллегия по уголовным делам Саратовского областного суда в апелляционном определении от 24 октября 2022 года усмотрела нарушение председательствующим по делу положений ст.345 УПК РФ.

Из напутственного слова, произнесенного до удаления коллегии присяжных заседателей в совещательную комнату, председательствующим было разъяснено присяжным, что признать подсудимого засуживающим снисхождения они могут при вынесении обвинительного вердикта, а также разъяснено, в каком случае обвинительный вердикт будет считаться принятым.

Вместе с тем, из вердикта следует, что при ответе на вопросы № 1 и № 2 о доказанности причинения телесных повреждений Л., от которых потерпевший впоследствии скончался, совместно двумя лицами, а именно Х. и З. при обстоятельствах, указанных в обвинительном заключении, коллегия присяжных заседателей единогласно признала эти обстоятельства доказанными и в этих же ответах указала, что «имеет снисхождение З.». Вместе с тем, при ответах на вопросы под № 5 и № 6 присяжные заседатели единодушно высказались о недоказанности совершения З. указанных в вопросе № 1 действий совместно с Х., последствием которых явилась смерть потерпевшего, а также о невиновности З. в совершении действий, описанных в данных вопросах.

Изложенное свидетельствовало о наличии явных противоречий между ответами на вопросы под номерами 1, 2 - с одной стороны и ответами на вопросы под номерами 5 и 6 - с другой, ввиду чего вердикт в части в оправдания З. в совершении вмененного ему преступления не может являться законным, позволяющим вынести по делу итоговое решение.

Однако, несмотря на эти противоречия председательствующий, в нарушение требований ч.2 ст.345 УПК РФ не указал присяжным на неясность и противоречивость вердикта и не предложил им возвратиться в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист.

Вышеуказанное нарушение влечет безусловную отмену приговора в целом.

Кроме того, по делу были допущены и иные нарушения, влекущие отмену приговора.

Так, согласно ст.351 УПК РФ приговор по уголовному делу, рассмотренному с участием коллегии присяжных заседателей, постановляется председательствующим в порядке, установленном главой 39 настоящего Кодекса, с изъятиями, предусмотренными ст.351 УПК РФ. В соответствии с данной статьей в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора излагается существо обвинения, по поводу которого коллегией присяжных заседателей был вынесен оправдательный вердикт, и содержатся ссылки на вердикт коллегии присяжных заседателей либо отказ государственного обвинителя от обвинения. Приведение доказательств требуется лишь в части, не вытекающей из вердикта, вынесенного коллегией присяжных заседателей.

В описательно-мотивировочной части обвинительного приговора должны содержаться описание преступного деяния, в совершении которого подсудимый признан виновным, квалификация содеянного, мотивы назначения наказания и обоснование решения суда в отношении гражданского иска.

В соответствии с ч.2 ст.305 УПК РФ не допускается включение в оправдательный приговор формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданного.

Вместе с тем, в нарушение вышеуказанных норм, суд в описательно-мотивировочной части приговора при описании обстоятельств, установленных вердиктом коллегии присяжных заседателей, прямо указал о совершении преступления не только Х., но и З., который впоследствии был оправдан по предъявленному обвинению, в связи с непричастностью к совершению преступления, а также допустил противоречия между установленными на основании вердикта коллегии присяжных заседателей обстоятельствами совершения Х. совместно с З. преступления, и выводами о квалификации действий Х., как совершенных одним лицом.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия пришла к выводу о необходимости отмены приговора в отношении Х. и З. в полном объеме, а уголовное дело было передано на новое судебное разбирательство в тот же суд, но иным составом суда, со стадии судебного разбирательства, в целях устранения отмеченных выше недостатков и создания надлежащих условий для вынесения судом с участием коллегии присяжных заседателей справедливого решения.

5) Приговором Саратовского районного суда Саратовской области от 18 июля 2022 года с участием присяжных заседателей С. осуждена по ч.4 ст.111 УК РФ к 8 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Судебная коллегия по уголовным делам Саратовского областного суда в апелляционном определении от 17 ноября 2022 года усмотрела основания для отмены состоявшегося приговора.

Действия С. были квалифицированы по ч.4 ст.111 УК РФ.

При этом, формулируя первый вопрос о доказанности того, что деяние в отношении З. имело место, председательствующий помимо телесных повреждений, причиненных последнему при обстоятельствах, указанных в обвинительном заключении, вышел за рамки предъявленного обвинения, и указал о том, что З. так же на территории данной базы отдыха было нанесено еще не менее трех ударов кулаком правой руки в область головы, отчего потерпевший упал на землю, и сразу после этого нанесено ему еще не менее трех ударов обутой ногой в область туловища, не менее семи ударов кулаками обеих рук в область верхних конечностей.

Формулируя вопрос № 2, председательствующий указал, доказано ли, что при обстоятельствах, указанных в 1 вопросе, С. нанесла З. не менее 9 ударов руками по голове, не менее 6 ударов ногой по туловищу, не менее 1 удара в область полового органа, не менее 3 ударов в область нижних конечностей, с причинением телесных повреждений, описанных в первом вопросе, от которых З. впоследствии скончался, а так же иных повреждений, не причинивших вреда его здоровью и не влекущих за собой кратковременного расстройства здоровья.

В соответствии с вердиктом присяжные заседатели путем голосования признали доказанными обстоятельства имевших место деяний, указанных в вопросе № 1, в том числе о событиях нанесения З., кроме приведенных в обвинении 9 ударов по голове, 6 ударов по туловищу, 1 удара в область полового органа, 3 ударов в область нижних конечностей, 7 ударов в область верхних конечностей, еще 3 ударов в область головы, 3 ударов в область туловища, 7 ударов в область верхних конечностей. Так же признали доказанным то, что в результате данных действий З. была причинена тупая травма головы с ушибами вещества головного мозга, кровоизлияниями в желудочки, под мягкую и твердую мозговые оболочки, осложнившаяся развитием отека и вклинением вещества головного мозга в большое затылочное отверстие, от чего впоследствии З. скончался.

Отвечая на вопрос № 2, присяжные заседатели путем голосования признали доказанным причинение З. С. указанных в данном вопросе 9 ударов по голове, 6 ударов по туловищу, 1 удара в область полового органа, 3 ударов в область нижних конечностей.

Согласно ответу на вопрос №3 присяжные заседатели так же путем голосования признали С. виновной в совершении деяний, описанных в вопросе №2.

Оценив вердикт коллегии присяжных заседателей, судебная коллегия пришла к выводу о том, что тексты вопросов №2 и №3 находятся в противоречии с текстом вопроса №1, поскольку в первом вопросе председательствующим в нарушение положений ст.252УПК РФ были изменены обстоятельства причинения телесных повреждений потерпевшему З. с увеличением количества нанесенных последнему ударов, от которых, как следует из данного вопроса, в том числе, в результате причиненных в совокупности телесных повреждений, наступила смерть З.

Согласно приговору С. признана виновной и осуждена за нанесение З. не менее 12 ударов по голове, 9 ударов по туловищу, 1 удара в область полового органа, 3 ударов в область нижних конечностей.

Этим же приговором она признана виновной и осуждена за нанесение З. 14 ударов в область верхних конечностей, в то время, как во втором вопросе председательствующим перед присяжными не ставилась на разрешение доказанность нанесения З. С. каких-либо телесных повреждений в область верхних конечностей, и соответственно о виновности подсудимой в данной части – в третьем вопросе.

Кроме этого, в силу ст.307 УПК РФ установление мотива совершения преступления является обязательным. Это одно из фактических обстоятельств дела, доказанность которых подлежит разрешению присяжными заседателями. Впоследствии установленный ими мотив должен быть обязательно указан в приговоре.

Однако, вопрос о мотиве преступления перед присяжными заседателями не ставился и соответственно не нашел отражения в приговоре, постановленном на основании вердикта присяжных заседателей, что является недопустимым.

Допущенные председательствующим нарушения при формулировании вопросов перед присяжными заседателями повлекли существенные противоречия и неясности в вердикте присяжных заседателей, не позволяющие сделать однозначный вывод в части признания виновной С.

При наличии вышеуказанных противоречий и неясностей в вердикте председательствующий не устранил их путем внесения уточнений, и соответственно составления им нового вопросного листа. Несмотря на допущенные существенные нарушения уголовно-процессуального закона, суд постановил приговор и привел в нем суждения, не основанные на фактических данных и законе.

При таких обстоятельствах судебная коллегия отменила приговор с направлением дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд, в ином составе суда, со стадии судебного разбирательства, включающей в себя также подготовительную часть судебного заседания и формирование коллегии присяжных заседателей.

6) Приговором Энгельсского районного суда Саратовской области с участием присяжных заседателей от 02 ноября 2022 года У. оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ, на основании п.п.2 и 4 ч.2 ст.302 УПК РФ, в связи с непричастностью к совершению преступления, с признанием за ним права на реабилитацию.

Судебная коллегия по уголовным делам Саратовского областного суда в апелляционном определении от 16 января 2023 года усмотрела основания для отмены состоявшегося приговора.

Так, согласно материалам уголовного дела и протокола судебного заседания органами предварительного следствия У. было вменено и государственным обвинителем поддержано обвинение в том, что, вооружившись ножом хозяйственно-бытового назначения, он нанес один удар в область головы потерпевшей Л. неустановленным в ходе следствия тупым твердым предметом, после чего со значительной силой нанес последней указанным ножом не менее двух ударов в область груди, не менее одного удара в область головы, не менее одного удара в область живота, а также не менее одного удара в область правой кисти, причинив Л. следующие телесные повреждения: колото-резаное проникающее ранение груди слева со сквозными повреждениями пристеночной плевры, околосердечной сорочки, передней стенки правого предсердия сердца, краевым повреждением восходящего отдела дуги аорты, излитием крови в левую плевральную полость, полость околосердечной сорочки, расценивающиеся как причинившее тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни человека; колото-резаное проникающее ранение живота слева со сквозным повреждением брюшины, левой доли печени, излитием крови в брюшную полость; колото-резаное слепое ранение мягких тканей груди справа; резаные раны в правой височной области с переходом на правую ушную раковину, на тыльной поверхности 3,4 пальцев правой кисти, ушибленную рану и кровоподтёк на нижнем веке правого глаза.

Вместе с тем, при постановке в вопросном листе первого вопроса о доказанности имевшего место деяния, председательствующий указал, что в результате вышеуказанных ударов Л. были причинены телесные повреждения, в том числе, «колото-резаное проникающее ранение живота слева со сквозными повреждениями пристеночной плевры, околосердечной сорочки, передней стенки правого предсердия сердца, краевым повреждением восходящего отдела дуги аорты, излитием крови в левую плевральную полость, полость околосердечной сорочки», при этом, в вопросном листе не отражены повреждения в области груди слева, на которые имеется указание в обвинении, предъявленном У., и доказательства, которые представлялись сторонами в ходе судебного следствия.

Вместе с тем, данные обстоятельства единогласно признаны коллегией присяжных заседателей доказанными.

В силу приведенных выше положений закона, отражение в вопросном листе, на основе которого коллегией присяжных заседателей постановлен вердикт, обстоятельств, не содержащихся в поддержанном государственным обвинителем обвинении, по мнению судебной коллеги, явилось существенным нарушением и влечет безусловную отмену приговора, постановленного на основании такого вердикта.

Кроме того, судебная коллегия установила и иные нарушения, влекущие отмену приговора.

С учётом требований ст.ст.334, 335 УПК РФ обстоятельства, относящиеся к законности процедуры уголовного преследования, в том числе к получению доказательств, а также сведения о личности подсудимого и потерпевшего, не относящиеся к составообразующим обстоятельствам преступления, не подлежат доведению до сведения присяжных заседателей.

Однако, согласно протоколу судебного заседания в ходе судебного заседания сторона защиты систематически доводила такую информацию до коллегии присяжных.

Так, 24 октября 2022 года защитник, выступая с вступительным словом, сообщил коллегии присяжных заседателей, что до того как стать адвокатом он долгое время служил военным прокурором, в связи с чем может ответственно заявить, что в суд было направлено «сырое» дело, и в материалах дела нет ни одного прямого доказательства вины подсудимого.

В ходе допроса свидетеля К., пытаясь выяснить у последней сведения о занятиях потерпевшей, сообщенных ей участковым, защитник в присутствии коллегии присяжных заседателей, обратившись к председательствующему указал: «Мы настаивали, чтобы следователь допросил участкового», а после возражений прокурора против данных реплик, заявил: «вопросы у нас есть, но нам всё равно не дают их задавать…».

Кроме того, в судебном заседании 27 октября 2022 года после представления стороной защиты письменных доказательств по уголовному делу, защитник в присутствии коллегии присяжных заседателей сделал заявление, в котором фактически дал оценку объективности проведенного по делу предварительного расследования, а также полученным доказательством, обратив внимание на «очень странный факт», а именно то, что «предварительное следствие истребовало и приобщило распечатки соединений по всем абонентским номерам, принадлежащим Л, а распечатка по номеру ….5548 в деле отсутствует, эти данные были истребованы, но не были приобщены и осмотрены. Возможно, это были те переговоры, которые кардинально меняли суть дела», затем указал: «По заключению одной из экспертиз, которые огласила государственный обвинитель, у У телесных повреждений на теле не обнаружено, это говорит о том, что борьбы никакой не было».

На указанные нарушения председательствующий должным образом не реагировал и не обращался к присяжным с просьбой не принимать подобные высказывания во внимание.

Аналогичные высказывания допускались защитником в ходе выступления в судебных прениях, где он также говорил о грубых нарушениях, допущенных в ходе предварительного расследования дела.

Кроме того, в ходе выступления в судебных прениях защитник неоднократно ссылался на доказательства, которые не были предметом исследования в судебном заседании, в том числе по характеристике личности потерпевшей и подсудимого, после неоднократных замечаний председательствующего, вступал с ним в пререкания, заявлял, что «доказательство у него отбили».

Заканчивая своё выступление в прениях защитник сообщил: «я уже опасаюсь что-либо исследовать. Ладно буду говорить дежурными фразами, раз уж мне не дают говорить…. К сожалению не удалось сказать всё, что хотелось».

Подсудимый, выступая в судебных прениях, также указал, что «ему отказали в следственном эксперименте», также заявил: «Я понимаю, что сторона обвинения хочет посадить кого-то. Я здравый человек, тем более я отбывал наказание и знаю, как и что происходит. Их по голове не погладят, если у них будет не раскрытое дело».

При таких обстоятельствах судебная коллегия соглашается с доводами апелляционного представления о том, что перечисленные нарушения процедуры рассмотрения дела судом повлияли в их совокупности на формирование мнения коллегии присяжных заседателей по настоящему уголовному делу и, хотя председательствующий в некоторых случаях прерывал защитника и подсудимого и разъяснял, что необходимо не принимать во внимание недопустимые высказывания, однако, систематичность и повторяемость таких нарушений отразилась на содержании ответов присяжных заседателей по поставленным вопросам.

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу об отмене приговора в полном объёме и о передаче уголовного дела на новое судебное разбирательство в тот же суд, но иным составом суда, со стадии судебного разбирательства.

7) Приговором Энгельсского районного суда Саратовской области с участием присяжных заседателей от 02 марта 2022 года З. осужден по ч.4 ст.111 УК РФ к 9 годам 10 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы сроком на 1 год с установлением соответствующих ограничений.

Судебная коллегия по уголовным делам Саратовского областного суда в апелляционном определении от 30 мая 2022 года усмотрела основания для отмены состоявшегося приговора.

Так, согласно протоколу судебного заседания в ходе судебного разбирательства участниками процесса, несмотря на то, что особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей были им разъяснены председательствующим, допускались нарушения требований ст.ст.252, 335, 336 УПК РФ, поскольку до сведения присяжных заседателей доводилась информация, не относящаяся к обстоятельствам дела и не подлежащая исследованию с участием присяжных заседателей, в том числе ставящая под сомнение законность получения доказательств обвинения и, соответственно, их допустимость.

Подсудимый в ходе процесса в присутствии присяжных заседателей заявил об оказанном на него давлении и вынужденной даче показаний в качестве подозреваемого и обвиняемого в ходе предварительного расследования уголовного дела, чем ставил под сомнение исследованные стороной обвинения доказательства.

Председательствующий в связи с этим не делал замечания, что позволило довести до присяжных заседателей сведения, не подлежащие обсуждению в их присутствии.

Кроме того, свидетели Ч., Ш., С., являющиеся оперативными сотрудниками полиции, в присутствии присяжных заседателей сообщили о показаниях З., которые он давал в ходе предварительного расследования уголовного дела и об обстоятельствах инкриминируемого ему деяния. Председательствующий сообщил присяжным, что они не должны принимать во внимание показания свидетелей из числа оперативных сотрудников о пояснениях, которые они получили от З., однако в нарушение требований уголовно-процессуального законодательства в напутственном слове председательствующий достаточно подробно привел показания свидетелей Ч., Ш., С. о том, какие показания в ходе предварительного расследования и проведения оперативных мероприятий давал З. об обстоятельствах совершения инкриминируемого ему деяния. Аналогичная ссылка сделана на показания свидетеля Б., участвовавшей в качестве понятой при проверке показаний осужденного на месте, в которых она сообщила о том, какие показания давал З. в ходе следственного действия. Также, в напутственном слове председательствующий сослался на заключение комиссии экспертов от 08 апреля 2021 года №73, которое не было предметом исследования в судебном заседании с участием присяжных заседателей. Данное заключение было исследовано уже после провозглашения вердикта присяжных заседателей, то есть при обсуждении последствий вердикта.

Согласно протоколу судебного заседания, председательствующий разъяснил присяжным требования действующего законодательства, а также сообщил о порядке и правильности оформления ответов на поставленные перед ними вопросы.

Однако из вердикта следует, что коллегия присяжных заседателей давала ответ без обязательного пояснительного слова или словосочетания, раскрывающего или уточняющего смысл ответа.

Фактически старшиной присяжных заседателей под вопросами приведены только результаты голосования. Однако это не освобождало старшину присяжных заседателей от обязанности указать принятый ответ с обязательным пояснительным словом или словосочетанием по результатам голосования. Право сформулировать и записать ответ на поставленный вопрос принадлежит исключительно старшине присяжных заседателей, а потому председательствующий обязан был возвратить присяжных заседателей в совещательную комнату для дачи ответа на указанные выше вопросы.

Вопреки этому председательствующий, проверив вопросный лист, сообщил, что вердикт ясен и непротиворечив, вернул опросный лист старшине присяжных для провозглашения.

Указанные нарушения уголовно-процессуального закона не могли не повлиять на содержание данных присяжными заседателями ответов и на законность постановленного приговора.

При таких обстоятельствах ни сам вердикт, ни постановленный на его основе приговор судебная коллегия не смогла признать отвечающими требованиям законности, а потому приговор был отменен, а уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе.

8) Приговором Энгельсского районного суда Саратовской области с участием коллегии присяжных заседателей от 18 марта 2021 года А. оправдан по предъявленному ему обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ, на основании п.1 и п.4 ч.2 ст.302 УПК РФ, за неустановлением события преступления, с признанием за ним права на реабилитацию.

Судебная коллегия по уголовным делам Саратовского областного суда в апелляционном определении от 24 мая 2021 года усмотрела основания для отмены состоявшегося приговора.

Так, А. органами следствия предъявлено обвинение в том, что он после совместного распития спиртных напитков в квартире №85 дома №3«и» по проспекту Химиков в г.Энгельсе Саратовской области 23 декабря 2019 года в период с 20 часов 30 минут до 23 часов 25 минут в ходе возникшей ссоры с братом А. на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений умышленно, с целью причинения тяжкого вреда здоровью и неосторожно относясь к последствиям в виде смерти потерпевшего, со значительной силой нанес А. руками и ногами не менее 1 удара в область головы, 3 ударов в область груди, 2 ударов в область левого плеча, 1 удара в область головы справа, после чего последний стал падать из положения стоя, ударившись в падении левой лобно-теменно-височной областью головы о неустановленный в ходе расследования предмет, и в результате упал правой стороной тела на пол комнаты и ему было причинено 1 травмирующее воздействие (удар) в области правого бедра. После этого А. взял в руку стеклянную бутылку и, применяя ее как предмет, используемый в качестве оружия, со значительной силой нанес А., лежащему на полу, данной бутылкой не менее 1 удара в область головы слева, а затем ногой не менее 1 удара в область груди и рукой не менее 1 удара в область головы слева. В результате указанных преступных действий А. причинил А. физическую боль и различные телесные повреждения.

В результате преступных действий А. смерть А. наступила в 2 часа 30 минут 01 января 2020 года.

Вместе с тем, отвечая на вопрос №1 о доказанности того, что деяние имело место, присяжные заседатели единогласно признали недоказанным совершение данного деяния. При этом присяжные заседатели дали пояснение к ответу: «не доказано, что все вышеперечисленные травмы были нанесены в период с 20 часов 30 минут до 23 часов 25 минут 23 декабря 2019 года».

Таким образом, вердикт присяжных заседателей о доказанности деяния повлекшего причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего и его смерть является противоречивым, поскольку при ответе на вопрос №1 присяжные заседатели фактически признали доказанным факт совершения деяния, кроме того, обстоятельства, что деяние имело место в иное время.

Сформулировав таким образом ответ на первый вопрос, присяжные заседатели оставили без ответа вопросы №№2, 3.

При этом председательствующий не указал на неясность или противоречивость вердикта коллегии присяжных заседателей и не предложил им возвратиться в совещательную комнату для внесения уточнений в вопросный лист.

Кроме того, председательствующий, поставив перед присяжными заседателями в вопросном листе вопрос №1, сформулировал его в выражениях требующих юридической оценки при вынесении присяжными заседателями своего вердикта: «в результате указанных выше преступных действий А. были причинены физическая боль и телесные повреждения…»; «состоят в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти, квалифицируются как причинившие тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни человека и обусловили смерть А.». Кроме того, указал на обстоятельства, не относящиеся к событию преступления (время, место, способ и последствия совершения преступления), а содержащие признаки субъективной стороны преступления, включающей в себя мотив преступления «А. …не оказывающему сопротивления».

Председательствующий сформулировал вопрос №2 в выражениях, также требующих юридической оценки присяжными заседателями своего вердикта: «при этом А. действовал умышленно, осознавая общественную опасность своих действий, предвидя возможность и неизбежность наступления от них общественно опасных последствий в виде причинения тяжкого вреда здоровью А. и желая их наступления, однако не предвидел возможности наступления смерти последнего, как результата своих преступных действий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть эти последствия».

Разрешение вопросов о доказанности или недоказанности именно предъявленного стороной обвинения деяния (фактических обстоятельств), а также о доказанности или недоказанности виновности А. в совершении данного деяния относится к компетенции присяжных заседателей, предусмотренной ч.1 ст.334 УПК РФ. Поэтому председательствующий, учитывая предъявленное А. обвинение и результаты судебного следствия, обязан был сформулировать перед присяжными заседателями соответствующие вопросы, относящиеся к их компетенции.

Поскольку вердикт присяжных заседателей являлся противоречивым, то постановленный на его основе приговор судебная коллегия не смогла признать отвечающими требованиям законности, а потому приговор был отменен, а уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе со стадии судебного разбирательства, включающей в себя также подготовительную часть судебного заседания и формирование коллегии присяжных заседателей.

9) Приговором Заводского районного суда г.Саратов от 07 апреля 2022 года с участием присяжных заседателей А. оправдан по предъявленному ему обвинению по ч.4 ст.111 УК РФ за непричастностью к совершению преступления, с признанием за ним права на реабилитацию.

Судебная коллегия по уголовным делам Саратовского областного суда в апелляционном определении от 30 июня 2022 года усмотрела основания для отмены состоявшегося приговора.

Согласно протоколу судебного заседания во время судебного разбирательства, в том числе прений сторон, реплик А. и его защитник неоднократно делали заявления юридического характера, подвергали сомнению соблюдение уголовно-правовой процедуры получения доказательств, формируя, тем самым, негативное отношение присяжных заседателей к допустимым доказательствам. Вместе с тем, не во всех случаях председательствующий судья пресекал подобные нарушения и не всегда разъяснял присяжным заседателям необходимость оставления без внимания подобных высказываний.

Подсудимый А. в присутствии присяжных заседателей неоднократно сообщал данные о своей личности, личности потерпевшего М. и его сожительницы С., в том числе неоднократно указывал: что за пьянку М. работодатель выгнал с работы; что услуги последнего стоили пару бутылок спиртного; перед потерпевшей А. ставил вопрос о том, где М. брал деньги на жизнь; в ходе допроса в качестве свидетеля его бывшей сожительницы ставил перед ней вопрос: «Было ли такое, чтобы он не ночевал дома?»; говорил о своем заботливом отношении к домашним питомцам – кошкам, как он чтит память покойной матери и заботится о ее могиле; сообщал о том, что явка с повинной и признательные показания были из него выбиты, в результате чего он был вынужден себя оговорить, над ним издевались, применяли спецсредства; инициатором дачи им ложных показаний был свидетель П.; П. заставлял его учить текст с показаниями; спрашивал у последнего почему при его допросе в кабинете присутствовал свидетель Н.; в правоохранительные органы он явился сам, а не был задержан; его задержали спустя 2 недели после произошедших событий, и если бы он был виновен, он бы обязательно скрылся; при задержании П. заставил его взять с собой вещи, в которых он был 17 сентября 2020 года и выдать их следователю; спрашивал у свидетеля С. с кем она ночевала в ночь с 17 на 18 сентября 2020 года; говорил, что свидетель С. дала ложные показания, пустила следствие по ложному пути, распространила слухи о том, что это он якобы убил М.; свидетель С. дала показания с чьих - то слов. Кроме того, привел свою версию происходящего, указав на то, что скорее всего М. 17 сентября 2020 года вернулся вечером домой, где застал свою сожительницу С. с другим мужчиной - с которым они распивали спиртное, из-за чего между последними состоялся скандал, в ходе которого мог нанести М. телесные повреждения, от которых наступила смерть последнего. Также сообщал: что следствие проведено односторонне; все его версии проверены не были; ходатайства следователем удовлетворены не были; следствие вывело из дела К. и скрывает его; перед потерпевшей А. в ходе ее допроса ставил вопрос - откуда у следователя ключи от квартиры М. А. выяснял каким образом была установлена его причастность к преступлению; как были установлены свидетели; перед сотрудником скорой помощи, допрошенным в качестве свидетеля – Б., ставил вопрос, почему они приехали поздно; говорил, что показания свидетелей являются фиктивными; свидетели стороны обвинения дали лживые показания, и просил отнестись к ним критически; что С. многое утаила от следствия; ее поведение неадекватное, нелогичное, противоречивое; С. спровоцировала возбуждение в отношении него уголовного дела, направила следствие по ложному пути, утаила с кем конфликтовал М.; все собранные по делу доказательства признаны судом недопустимыми; кто-то хотел придать видимость квартире, что в ней была драка; обвинение построено на домыслах и догадках. Кроме того А. неоднократно подвергал сомнению протокол осмотра места происшествия, детализацию телефонных звонков, показания свидетелей.

Таким образом, А. сообщал о нарушениях, якобы допущенных органами следствия, ставил под сомнение законность получения доказательств.

Кроме того, в ходе рассмотрения дела, в присутствии присяжных заседателей был допрошен свидетель П. об обстоятельствах задержания А., об обстоятельствах дачи последним признательных показаний, оказании на подсудимого воздействия со стороны сотрудников правоохранительных органов. При этом вопросы данного характера были заданы свидетелю как подсудимым и его защитником, так и государственным обвинителем.

В ходе допроса свидетеля С. адвокат спрашивала у нее: «Проживала ли она совместно с К.?»

В прениях сторон А. неоднократно заявлял, что прокурору все по «барабану», она не выяснила, почему свидетели дали противоречивые показания. При установлении личности свидетеля С. перед ее допросом в присутствии присяжных заседателей было сообщено о том, что она ранее судима, что так же является нарушением уголовно-процессуального закона, поскольку эти сведения могли повлиять на объективность и беспристрастность присяжных заседателей.

Таким образом, подсудимый и его защитник систематически нарушали требования уголовно-процессуального закона, касающиеся особенностей рассмотрения уголовного дела с участием присяжных заседателей, доводили до сведения присяжных информацию, не относящуюся к их компетенции. При этом председательствующий не всегда останавливал подсудимого, защитника, а так же государственного обвинителя, и не разъяснял присяжным заседателям, что они не должны учитывать данные обстоятельства при вынесении вердикта, в том числе, при выступлении защитника и осужденного в прениях и с репликой. Принятые председательствующим меры оказались недостаточными, поскольку неоднократное доведение до присяжных заседателей информации, не относящейся к фактическим обстоятельствам дела и исследование вопросов, не входящих в компетенцию присяжных заседателей, могло повлиять на содержание данных присяжными ответов.

Кроме того, председательствующим судьей в ходе судебного разбирательства были нарушены требования ч.1 ст.329 УПК РФ о замене отсутствующего присяжного заседателя.

Так, согласно аудиозаписи протокола судебного заседания, после неявки 03 марта 2022 года в судебное заседание присяжного заседателя, суд принял решение о рассмотрении дела в его отсутствие, а постановление о включении в состав коллегии присяжных заседателей следующего по списку присяжного заседателя из числа запасных не принял. Аналогичное нарушение было допущено председательствующим в судебном заседании 14 марта 2022 года при неявке одного из присяжных заседателей.

При этом в обоих случаях председательствующий не указал номера присяжных заседателей, в отсутствие которых принял решение рассмотреть дело, в связи с чем не ясно какие присяжные заседатели вышли из коллегии присяжных заседателей.

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу о нарушении процедуры формирования коллегии присяжных заседателей, что повлекло вынесение вердикта незаконным составом коллегии присяжных заседателей и явилось безусловным основанием отмены приговора и передачи дела на новое судебное разбирательство в ином составе суда со стадии судебного разбирательства.

10) Приговором Заводского районного суда г.Саратова с участием коллегии присяжных заседателей от 21 декабря 2021 года Д. оправдан по ч.ч.4, 5 ст.33, ч.3 ст.30, п.п.«е, ж, з» ч.2 ст.105 УК РФ, ч.ч.4, 5 ст.33, ч.2 ст.167 УК РФ, ч.ч.4, 5 ст.33, ч.2 ст.223.1 УК РФ за не причастностью к совершению преступлений, с признанием за ним права на реабилитацию; К. оправдан по ч.5 ст.33, ч.3 ст.30, п.п.«е, ж, з» ч.2 ст.105 УК РФ, ч.5 ст.33, ч.2 ст.167 УК РФ за не причастностью к совершению преступлений, с признанием за ним права на реабилитацию; Т. осужден по ч.2 ст.167 УК РФ, ч.2 ст.223.1 УК РФ, ч.1 ст.222.1 УК РФ, на основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний к 8 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, со штрафом в размере 230000 рублей, он же оправдан по ч.3 ст.30, п.п.«е, ж, з» ч.2 ст.105 УК РФ за не причастностью к совершению указанных преступления, а по ч.1 ст.223 УК РФ, ч.1 ст.222 УК РФ, ч.4 ст.222 УК РФ за отсутствием события указанных преступлений, с признанием за ним в части оправдания права на реабилитацию; К. осужден по ч.2 ст.167 УК РФ, ч.2 ст.223.1 УК РФ на основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний к 7 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима со штрафом в размере 200000 рублей, он же оправдан по ч.3 ст.30, п.п.«е, ж, з» ч.2 ст.105 УК РФ, ч.2 ст.222.1 УК РФ за не причастностью к совершению указанных преступлений, с признанием за ним в части оправдания права на реабилитацию.

Судебная коллегия по уголовным делам Саратовского областного суда в апелляционном определении от 24 марта 2022 года усмотрела основания для отмены состоявшегося приговора.

Согласно протоколу судебного заседания в ходе судебного разбирательства, прений сторон, в возражениях в связи с содержанием напутственного слова председательствующего подсудимыми и их защитниками, несмотря на то, что особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей были им разъяснены председательствующим систематически допускались нарушения требований ст.ст.252, 335, 336 УПК РФ и до сведения присяжных заседателей стороной защиты постоянно доводилась информация, не относящаяся к обстоятельствам дела и не подлежащая исследованию с участием присяжных заседателей, ставящая под сомнение законность получения доказательств обвинения и, соответственно, их допустимость, а также данные о личности подсудимых и потерпевшего, позволяющие сформировать положительный образ первых и отрицательный – второго, на что председательствующий не всегда реагировал, а в некоторых случаях позволял стороне защиты выходить за рамки закона.

Таким образом, до сведения присяжных заседателей стороной защиты постоянно доводилась информация, не относящаяся к обстоятельствам дела и не подлежащая исследованию с участием присяжных заседателей, ставящая под сомнение законность получения доказательств обвинения и, соответственно, их допустимость, что повлияло или могло повлиять на вердикт присяжных заседателей.

Кроме того, в соответствии с ч.4 ст.338 УПК РФ с учетом замечаний и предложений сторон судья в совещательной комнате окончательно формулирует вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, и вносит их в вопросный лист, который подписывается им, однако в нарушение названных требований закона вопросный лист как обязательный процессуальный акт, содержащий сформулированные вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями в совещательной комнате, в деле отсутствовал, что ставит под сомнение законность и обоснованность содержащихся в нем вопросов, и как следствие, вынесенного на его основании вердикта.

Кроме того, согласно протоколу судебного заседания присяжные заседатели совещались более 3 часов, однако в вердикте коллегии присяжных заседателей в ответах на вопросы №№6 (о виновности), 7, 20 не содержится указание о результатах голосования по ним, в связи с чем нельзя сделать вывод о том, что порядок совещания коллегии присяжных заседателей не был нарушен, а также нельзя установить все ли присяжные заседатели выразили свою позицию по указанным вопросам в соответствии со ст.342 УПК РФ.

В нарушение ст.345 УПК РФ председательствующий не возвратил коллегию присяжных заседателей в совещательную комнату для внесения в вопросный лист ясности о результатах принятия ими решений по поставленным в нем вопросам.

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу о существенных нарушениях уголовно-процессуального закона, неустранимых в апелляционной инстанции, в связи с чем приговор был отменен, а уголовное дело передано на новое судебное разбирательство со стадии подготовки к судебному заседанию.

11) Приговором Заводского районного суда г.Саратова с участием коллегии присяжных заседателей от 26 января 2021 года С. осужден по ч.4 ст.111 УК РФ к 9 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы сроком на 1 год с установлением соответствующих ограничений; С. осужден по ч.4 ст.111 УК РФ к 11 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима; М. осужден по ч.4 ст.111 УК РФ к 8 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима; М. осужден по ч.4 ст.111 УК РФ к 12 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима с ограничением свободы сроком на 1 год 6 месяцев с установлением соответствующих ограничений.

Судебная коллегия по уголовным делам Саратовского областного суда в апелляционном определении от 20 мая 2021 года усмотрела основания для отмены состоявшегося приговора.

Согласно имеющемуся в материалах дела вопросному листу на вопрос №8 внесен ответ: «Да доказано. Принято голосованием: 1 голос – да доказано, 1 – без ответа, 4 голоса – да доказано за исключением состоявшейся договоренности на причинение телесных повреждений, 1 голос – нет, не доказано»;

на вопрос №9 внесен ответ: «Да, виновен. 1 голос да виновен, 4 голоса – да виновен, за исключением состоявшейся договоренности на причинение телесных повреждений»;

на вопрос №10 внесен ответ: «Да, заслуживает. Принято голосованием 4 голоса – да заслуживает, 1 голос – нет, не заслуживает».

Таким образом, из указанных ответов следует, что по вопросу №8 проголосовало 7 присяжных, в то время как в совещательной комнате находилось шесть присяжных заседателей, а на вопросы №№9,10 – пять присяжных, то есть не все присяжные заседатели голосовали по поставленным перед ними вопросам, однако при очевидных неясностях в вердикте председательствующий, вопреки требованиям ч.2 ст.345 УПК РФ, не возвратил коллегию присяжных заседателей в совещательную комнату для внесения в вопросный лист ясности о результатах принятия ими решений по поставленным в нем вопросам.

Кроме того, в нарушение требований ст.15 и ст.271 УПК РФ председательствующий не обеспечил сторонам равные права в предоставлении и исследовании доказательств, поскольку стороной защиты после допроса свидетеля П. в соответствии с ч.3 ст.281 УПК РФ было заявлено ходатайство об оглашении ее показаний, ранее данных при производстве предварительного расследования, в связи с существенными противоречиями с показаниями, данными свидетелем в суде, однако в удовлетворении ходатайства председательствующим было отказано со ссылкой на его необоснованность без приведения каких-либо мотивов.

Кроме того, стороной защиты на предварительном слушании и в ходе судебного следствия неоднократно для подтверждения версии С. о непричастности к избиению потерпевшего заявлялось ходатайство о вызове и допросе в качестве свидетеля защиты К. с указанием его адреса проживания и телефона, однако, каких-либо мер к вызову указанного свидетеля суд не предпринял, в удовлетворении ходатайства защиты отказал, сославшись на заявление государственного обвинителя об отсутствии свидетеля по указанному месту жительства.

Помимо этого, в нарушение требований ст.ст.17, 87, 88 УПК РФ, несмотря на соответствующие ходатайства стороны защиты, суд не принял каких-либо мер к проверке представленных стороной обвинения в качестве доказательств по делу: заключения судебно-медицинской экспертизы в отношении потерпевшего, а также показаний свидетеля П., в отношении которой имелись сведения о наличии у нее психического расстройства.

При таких обстоятельствах судебная коллегия допущенные нарушения уголовно-процессуального закона признала существенными и неустранимыми в апелляционной инстанции, в связи с чем приговор отменила, а уголовное дело направила на новое судебное разбирательство со стадии подготовки к судебному заседанию.

Изменение приговоров в апелляционной инстанции:

1) Приговором Новоузенского районного суда Саратовской области от 06 сентября 2021 года Т. осужден по ч.4 ст.111, ч.3 ст.30, п.п.«е, з» ч.2 ст.127.1 УК РФ, на основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний к 10 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима. Этим же приговором Т. оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.132 УК РФ, в связи с вынесением оправдательного вердикта за непричастностью к совершению преступления, с признанием за ним права на реабилитацию; Ж. осужден по ч.4 ст.111, ч.3 ст.30, п.п.«е, з» ч.2 ст.127.1 УК РФ, на основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний к 10 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима; М. осужден по ч.3 ст.30, п.п.«е, з» ч.2 ст.127.1 УК РФ к 3 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Саратовского областного суда от 17 февраля 2022 года приговор Новоузенского районного суда Саратовской области от 06 сентября 2021 года изменен с исключением осуждения каждого из них по п.«з» ч.2 ст.127.1 УК РФ по следующим основаниям.

Вердиктом коллегии присяжных заседателей установлено, что потерпевший К., будучи в беспомощном состоянии, которое у последнего наступило посредством причинения ему телесных повреждений, предлагался Т., Ж. и М. лицам для использования в работе.

По смыслу уголовного закона по п.«з» ч.2 ст.127.1 УК РФ надлежит квалифицировать иные сделки в отношении человека, не способного в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, когда последний, совершая иные сделки в отношении человека, сознает это обстоятельство. К лицам, находящимся в беспомощном состоянии, могут быть отнесены, в частности, тяжелобольные, престарелые, лица, страдающие психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее.

Как следует из установленных обстоятельств вердиктом присяжных, осужденные Т. и Ж. избили потерпевшего, причинив ему тяжкий вред здоровью, доведя его до бессознательного состояния, затем совместно по договоренности с М., применяя насилие, поместили К. в багажник автомашины и осуществляли действия, направленные на совершение иных сделок в отношении человека.

Основанием для признания в действиях осужденных квалифицирующего признака, предусмотренного п.«з» ч.2 ст.127.1 УК РФ, явилось то обстоятельство, что потерпевший находился в заведомо для осужденных в беспомощном состоянии в результате его избиения Т. и Ж., в ходе которого потерпевший был доведен до бессознательного состояния.

Приведение потерпевшего в беспомощное состояние перед совершением иного преступления самим виновным, как это установлено по данному делу, не является основанием для квалификации их действий по п.«з» ч.2 ст.127.1 УК РФ.

Квалифицируя действия Т., Ж. и М. по п.«з» ч.2 ст.127.1 УК РФ, председательствующий судья в приговоре данную юридическую оценку должным образом не мотивировал.

Таким образом, судебная коллегия посчитала необходимым исключить из описательно-мотивировочной части приговора по эпизоду покушения на совершение иных сделок в отношении К., с применением насилия указание на то, что Т., Ж. и М. совершили их в отношении потерпевшего, находящегося в беспомощном состоянии.

При этом судебная коллегия учла исключение из осуждения Т., Ж. и М. квалифицирующего признака "в отношении лица заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии" и как следствие уменьшение объема обвинения, и смягчила назначенное осужденным Т., Ж. по данному эпизоду наказание, в том числе и на основании ч.3 ст.69 УК РФ.

Однако, оснований для смягчения наказания М. в связи с изменениями, вносимыми в приговоре, не имелось, поскольку наказание М. назначено в минимальном размере, предусмотренном ч.2 ст.127.1 УК РФ. При этом основания для применения к нему положений ст.64 УК РФ отсутствовали, поскольку фактические обстоятельства совершенного преступления и личность осужденного не свидетельствовали о том, что цели наказания могли быть достигнуты в случае применения данной льготы. Кроме того, вердиктом присяжных М. снисхождения не заслуживал.

Также, судебная коллегия пришла к выводу о необходимости смягчения наказания осужденному Т. по эпизоду умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, ввиду следующего.

Как видно из приговора, постановленного 19 января 2021 года, суд, признав на основании обвинительного вердикта присяжных заседателей Т. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ, назначил ему наказание в виде лишения свободы по данному эпизоду сроком на 9 лет.

После отмены указанного выше приговора апелляционным определением от 15 июня 2021 года и при рассмотрении уголовного дела со стадии обсуждения последствий вердикта, суд первой инстанции признал в качестве дополнительного смягчающего обстоятельства Т. активное способствование раскрытию и расследованию преступления, однако назначенное осужденному наказание за преступление, предусмотренное ч.4 ст.111 УК РФ, с учетом данного обстоятельства не смягчил, назначив его аналогичным, как и по приговору от 19 января 2021 года. В связи с этим судебная коллегия посчитала необходимым смягчить Т. наказание по ч.4 ст.111 УК РФ.

При таких обстоятельствах, приговор был изменен с исключением из осуждения каждого из них по п.«з» ч.2 ст.127.1 УК РФ; со смягчением наказания Т. по ч.4 ст.111 УК РФ до 8 лет 11 месяцев лишения свободы; ему же по ч.3 ст.30, п.«е» ч.2 ст.127.1 УК РФ до 3 лет 4 месяцев лишения свободы и по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний, на основании ч.3 ст.69 УК РФ до 9 лет 9 месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима; Ж. по ч.3 ст.30, п.«е» ч.2 ст.127.1 УК РФ до 3 лет 4 месяцев лишения свободы и по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний на основании ч.3 ст.69 УК РФ до 10 лет 4 месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

2) Приговором Новоузенского районного суда (2) Саратовской области с участием присяжных заседателей от 06 апреля 2023 года Х. осужден по ч.4 ст.111 УК РФ к 9 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, З. осужден по ч.4 ст.111 УК РФ к 7 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Саратовского областного суда от 04 сентября 2023 года приговор Новоузенского районного суда (2) Саратовской области от 06 апреля 2023 года в отношении Х. и З. изменен по следующим основаниям.

Из приговора суда следует, что при назначении наказания осужденным учтены последствия, наступившие в результате их действий. Суд апелляционной инстанции полагает, что последствия, наступившие в результате действий осужденных, необоснованно учтены судом, поскольку смерть человека как последствие преступления, указано в диспозиции ч.4 ст.111 УК РФ, по которой осуждены Х. и З., соответственно, данное обстоятельство повторно при назначении наказания учитываться не может. Учитывая изложенное, из приговора было исключено указание суда при назначении наказания о «последствиях, наступивших в результате их совершения».

Кроме того, согласно п.20 постановления Пленума Верховного суда РФ «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве» от 30 июня 2015 года №29, с учетом взаимосвязанных положений статей 389.22, 389.23 и ч.1 ст.389.24 УПК РФ о том, что обвинительный приговор, определение, постановление суда первой инстанции могут быть отменены или изменены в сторону ухудшения положения осужденного не иначе как по представлению прокурора или жалобе потерпевшего, при новом рассмотрении дела в суде первой или апелляционной инстанции после отмены приговора в связи с нарушением права обвиняемого на защиту, а также по иным основаниям, не связанным с необходимостью ухудшения положения обвиняемого, не допускается применение закона о более тяжком преступлении, назначение обвиняемому более строгого наказания или любое иное усиление его уголовной ответственности.

Как следует из материалов уголовного дела, приговором Новоузенского районного суда Саратовской области от 05 августа 2022 года Х. осужден по ч.4 ст.111 УК РФ к 7 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Апелляционным определением Саратовского областного суда от 24 октября 2022 года приговор отменен, ввиду имеющихся противоречий, уголовное дело возвращено на новое судебное разбирательство в тот же суд иным составом.

При новом судебном рассмотрении Х. осужден по ч.4 ст.111 УК РФ и ему назначено наказание в виде 9 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Таким образом, при повторном рассмотрении уголовного дела Х. назначено более строгое наказание, чем по предыдущему приговору, отмененному по процессуальным основаниям при отсутствии доводов о несправедливости назначенного Х. наказания вследствие чрезмерной мягкости, соответственно, оно подлежит снижению.

В связи с исключением из приговора при назначении наказания З. указания суда о «последствиях, наступивших в результате их совершения», назначенное наказание подлежит смягчению.

При таких обстоятельствах, приговор был изменен с исключением из описательно-мотивировочной части при назначении наказания Х., З. указание на «последствия, наступившие в результате совершения преступления»; назначенное осужденным наказание смягчено - Х. до 7 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, З. до 7 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

3) Приговором Заводского районного суда г.Саратова с участием коллегий присяжных заседателей от 10 марта 2022 года М. осужден по ч.4 ст.111 УК РФ к 9 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы сроком на 1 год с установлением соответствующих ограничений и возложением обязанности.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Саратовского областного суда от 07 июля 2022 года приговор Заводского районного суда г.Саратова от 10 марта 2022 года в отношении М. изменен по следующим основаниям.

Согласно вердикта коллегии присяжных заседателей М. признан заслуживающим снисхождения. В силу ч.ч.1, 2 ст.349 УПК РФ указание в вердикте коллегии присяжных заседателей на то, что подсудимый, признанный виновным, заслуживает снисхождения, обязательно для председательствующего при назначении наказания. Если подсудимый признан заслуживающим снисхождения, то председательствующий назначает ему наказание с применением положений ст.65 УК РФ.

В соответствии с ч.4 ст.65 УК РФ при назначении наказания лицу, признанному вердиктом присяжных заседателей виновным в совершении преступления, но заслуживающим снисхождения, обстоятельства, отягчающие наказание, не учитываются.

В нарушение указанных требований уголовного закона суд в приговоре в качестве обстоятельства, отягчающего наказаний М., признал рецидив преступлений.

При таких обстоятельствах, судебной коллегией приговор был изменен с исключением из него указания на признание в качестве отягчающего наказание М. обстоятельства рецидива преступлений, а назначенное М. по ч.4 ст.111 УК РФ наказание снижено до 9 лет 4 месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы сроком на 1 год.

4) Приговором Энгельсского районного суда Саратовской области с участием коллегии присяжных заседателей от 23 декабря 2020 года Н. осужден по ч.1 ст.105 УК РФ к 12 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Саратовского областного суда от 12 июля 2021 года приговор Энгельсского районного суда Саратовской области от 23 декабря 2020 года в отношении Н. изменен по следующим основаниям.

Согласно приговору на основании вердикта коллегии присяжных заседателей установлено, что умысел осужденного на убийство Н. возник в связи с тем, что потерпевшая пыталась нанести ему удары ножом.

Согласно п.«з» ч.1 ст.61 УК РФ противоправность поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления, признается смягчающим наказание обстоятельством.

Установив факт противоправного поведения потерпевшего, которое явилось поводом для совершения преступления, суд первой инстанции данное обстоятельство смягчающим не признал, каким-либо образом свое решение в этой части не мотивировал.

Указанные обстоятельства, касающиеся поведения потерпевшего, и причины возникшего конфликта подтверждаются изложенными судом фактическими обстоятельствами, приведенными в приговоре, однако каких-либо суждений в части признания либо непризнания данного обстоятельства в качестве смягчающего наказание Н. судом первой инстанции не дано.

При таких обстоятельствах судебная коллегия на основании п.«з» ч.1 ст.61УК РФ признала противоправное поведение потерпевшей обстоятельством, смягчающим наказание осужденного, и смягчила назначенное Н. наказание по ч.1 ст.105 УК РФ до 11 лет 6 месяцев лишения свободы.

5) Приговором Заводского районного суда г.Саратова от 11 ноября 2022 года с участием коллегий присяжных заседателей Д. осужден по ч.4 ст.33, ч.5 ст.33, ч.3 ст.30, пп.«е», «ж», «з» ч.2 ст.105 УК РФ к 9 годам 6 месяцам лишения свободы, по ч.4 ст.33, ч.5 ст.33, ч.2 ст.167 УК РФ к 3 годам лишения свободы, по ч.4 ст.33, ч.5 ст.33, ч. 2 ст.223.1 УК РФ (в редакции от 24 ноября 2014 года) к 5 годам лишения свободы со штрафом в размере 200000 рублей, на основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 14 лет 6 месяцев лишения свободы со штрафом в размере 200000 рублей с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима; К. осужден по ч.3 ст.30, пп.«е», «ж», «з» ч.2 ст.105УКРФ к 9 годам 6 месяцам лишения свободы, по ч.2 ст.167 УК РФ к 3 годам лишения свободы, по ч.2 ст.223.1 УК РФ (в редакции от 24 ноября 2014 года) к 5 годам лишения свободы со штрафом в размере 200000 рублей, по ч.2 ст.222.1 УК РФ (в редакции от 24 ноября 2014 года) к 3 годам лишения свободы со штрафом в размере 100000 рублей, на основании ч.3 ст.69 УКРФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 14 лет 6 месяцев лишения свободы со штрафом в размере 250000 рублей с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима; Т. осужден по ч.3 ст.30, пп.«е», «ж», «з» ч.2 ст.105 УК РФ к 10 годам лишения свободы, по ч.2 ст.167 УК РФ к 3 годам лишения свободы, по ч.2 ст.223.1 УК РФ (в редакции от 24 ноября 2014 года) к 5 годам лишения свободы со штрафом в размере 200000рублей, по ч.2 ст.222.1 УК РФ (в редакции от 24 ноября 2014 года) к 5 годам лишения свободы со штрафом в размере 100000 рублей, по ч.1 ст.223 УК РФ (в редакции от 24 ноября 2014 года) к 3 годам лишения свободы со штрафом в размере 100000 рублей, по ч.1 ст.222 УК РФ (в редакции от 24 ноября 2014 года) к 2 годам лишения свободы, на основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 14 лет 6 месяцев лишения свободы со штрафом в размере 300000 рублей с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима; К. осужден по ч.5 ст.33, ч.3 ст.30, пп.«е», «ж», «з» ч.2 ст.105 УК РФ к 8годам 6 месяцам лишения свободы, по ч.5 ст.33, ч.2 ст.167 УК РФ к 2 годам лишения свободы, на основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 9 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Саратовского областного суда от 16 марта 2023 года приговор Заводского районного суда г.Саратова от 11 ноября 2022 года в отношении К. и К. изменен по следующим основаниям.

Согласно вердикту присяжных заседателей К. признан заслуживающим снисхождения по ч.2 ст.167 УК РФ, а К. - по ч.5 ст.33, ч.2 ст.167 УК РФ.

Согласно ч.4 ст.65 УК РФ при назначении наказания лицу, признанному вердиктом присяжных заседателей виновным в совершении преступления, но заслуживающим снисхождения, обстоятельства, отягчающие наказание, не учитываются, однако в нарушение указанных положений уголовного закона, суд первой инстанции при назначении наказания признал обстоятельством, отягчающим их наказание, в соответствии с п.«в» ч.1 ст.63 УК РФ совершение преступления группой лиц по предварительному сговору и учел данное обстоятельство в качестве отягчающего наказание.

Кроме того, окончательное наказание по совокупности преступлений суд назначил К. исходя из положений ч.3 ст.69 УК РФ, вместо подлежащей применению в данном случае ч.2 ст.69 УК РФ, поскольку приговором суда он признан виновным в совершении преступлений, совершенных по совокупности, относящихся к преступлениям средней тяжести и покушением на особо тяжкое преступление.

При таких обстоятельствах судебная коллегия изменила приговор и исключила из описательно-мотивировочной части приговора указание о признании в соответствии с п.«в» ч.1 ст.63 УК РФ обстоятельством, отягчающим наказание К. по ч.2 ст.167 УК РФ, совершение преступления группой лиц по предварительному сговору и смягчила ему назначенное по ч.2 ст.167 УК РФ наказание до 2 лет 9 месяцев лишения свободы, на основании ч.3 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ч.3 ст.30, пп.«е», «ж», «з» ч.2 ст.105, ч.2 ст.167, ч.2 ст.223.1 (в редакции от 24 ноября 2014 года), ч.2 ст.222.1 (в редакции от 24 ноября 2014 года) УК РФ путем частичного сложения наказаний назначила К. окончательное наказание в виде лишения свободы сроком на 14 лет 3 месяца с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Также из описательно-мотивировочной части приговора исключено указание о признании в соответствии с п.«в» ч.1 ст.63 УК РФ обстоятельством, отягчающим наказание К. по ч.5 ст.33, ч.2 ст.167 УК РФ, совершение преступления группой лиц по предварительному сговору и назначенное К. по ч.5 ст.33, ч.2 ст.167 УК РФ наказание смягчено до 1 года 9 месяцев лишения свободы, на основании ч.2 ст.69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ч.5 ст.33, ч.3 ст.30, пп.«е», «ж», «з» ч.2 ст.105, ч.5 ст.33, ч.2 ст.167 УК РФ, путем поглощения менее строгого наказания более строгим, окончательное наказание К. назначено в виде лишения свободы сроком на 8 лет 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Отмены приговоров в кассационной инстанции:

1) Определением Первого кассационного суда общей юрисдикции от 04 октября 2022 года отменены приговор Новоузенского районного суда Саратовской области с участием присяжных заседателей от 06 сентября 2021 года и апелляционное определение Саратовского областного суда от 17 февраля 2022 года в отношении Т., Ж., М. в части по следующим основаниям.

Как следует из протокола судебного заседания, председательствующим представлены коллегии присяжных заседателей показания заместителя начальника полиции МО МВД России «Новоузенский», оперуполномоченных полиции МО МВД России «Новоузенский», которые сообщали сведения об обстоятельствах совершения осужденными преступлений, ставших им известными в ходе допроса осужденных Ж. и М.

По смыслу закона следователь, дознаватель могут быть допрошены в суде только по обстоятельствам проведения того или иного следственного действия при решении вопроса о допустимости доказательства, а не в целях выяснения содержания показаний допрошенного лица. Поэтому показания этой категории свидетелей относительно сведений, о которых им стало известно из проведенных бесед или допроса подозреваемого (обвиняемого), не могут быть использованы в качестве доказательств виновности осужденного.

Изложенное соответствует правовой позиции, сформулированной Конституционным Судом РФ в Определении от 06 февраля 2004 года №44-0, согласно которой положения ст.56 УПК РФ, определяющей круг лиц, которые могут быть допрошены в качестве свидетелей, не исключает возможность допроса дознавателя, следователя, проводивших предварительное расследование по уголовному делу, в качестве свидетеля об обстоятельствах производства отдельных следственных и иных процессуальных действий. Вместе с тем эти положения, подлежащие применению в системной связи с другими нормами уголовно-процессуального законодательства, не дают оснований рассматривать их как позволяющие суду допрашивать дознавателя и следователя о содержании показаний, данных в ходе досудебного производства подозреваемым или обвиняемым, и как допускающие возможность восстановления содержания этих показаний вопреки закрепленному в п.1 ч.2 ст.75 УПК РФ правилу, согласно которому показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде относятся к недопустимым. Тем самым закон, исходя из предписаний ч.2 ст.50 Конституции РФ, исключает возможность любого, прямого или опосредованного использования содержащихся в них сведений. Названное правило является одной из важных гарантий права каждого не быть обязанным свидетельствовать против самого себя в соответствии с ч.1 ст.51 Конституции РФ.

Таким образом, исходя из положений закона, суд не вправе допрашивать дознавателя и следователя, равно как и сотрудника, осуществляющего оперативное сопровождение дела, о содержании показаний, данных в ходе досудебного производства подозреваемым или обвиняемым, восстанавливать содержание этих показаний вопреки закрепленному в п.1 ч.2 ст.75 УПК РФ правилу. Тем самым закон исключает возможность любого, прямого или опосредованного использования содержащихся в них сведений.

Поэтому показания свидетелей относительно сведений, которые стали им известны из допроса осужденных Ж. и М., не могут быть использованы в качестве доказательств виновности, поскольку в соответствии со ст.75 УПК РФ являются недопустимыми и не имеют юридической силы. Однако председательствующий не принял мер, исключающих возможность ознакомления присяжных заседателей с недопустимыми доказательствами, и сам привел их в напутственном слове.

Кроме того, в ходе судебного разбирательства Т. в присутствии присяжных заседателей неоднократно заявлял о том, что в отношении него применялись недозволенные методы ведения следствия, после оглашения показаний, данных им в ходе предварительного следствия, он сообщил, что такие показания не давал, они копированы, при этом на допущенные со стороны подсудимого нарушения закона председательствующий не реагировал.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пп.12-14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 года №55 «О судебном приговоре», если подсудимый объясняет изменение или отказ от полученных в присутствии защитника показаний тем, что они были даны под принуждением в связи с применением к нему недозволенных методов ведения расследования, то судом должны быть приняты достаточные и эффективные меры по проверке такого заявления подсудимого.

С учетом положений ч.4 ст.235 УПК РФ бремя опровержения доводов стороны защиты о том, что показания подсудимого были получены с нарушением требований закона, лежит на прокуроре (государственном обвинителе), по ходатайству которого судом могут быть проведены необходимые судебные действия.

При наличии оснований для проверки заявления подсудимого в порядке, предусмотренном ст.144 УПК РФ, суд направляет его руководителю соответствующего органа предварительного расследования. Проведение такой проверки не освобождает суд от обязанности дать оценку материалам, представленным по ее результатам, и отразить свои выводы в приговоре.

Если в ходе судебного разбирательства доводы подсудимого о даче им показаний под воздействием недозволенных методов ведения расследования не опровергнуты, то такие показания не могут быть использованы в доказывании.

Вопреки указанным выше разъяснениям, прокурором доводы осужденного Т. не были опровергнуты, а председательствующим не были приняты достаточные и эффективные меры по проверке его заявления.

Приведенные выше нарушения уголовно-процессуального закона являются существенными, что, как справедливо указано в кассационном представлении, оказало незаконное воздействие на присяжных заседателей и в дальнейшем на формирование их мнения по предложенным вопросам.

На основании изложенного судебная коллегия отменила приговор и апелляционное определение в отношении Т. в части его осуждения по ч.4 ст.111, ч.3 ст.30, п.п.«е», «з» ч.2 ст.127.1 УК РФ, Ж. в части его осуждения по ч.4 ст.111, ч.3 ст.30, п.п.«е», «з» ч.2 ст.127.1 УК РФ и М. в части его осуждения по п.п.«е», «з» ч.2 ст.127.1 УК РФ, с передачей дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства.

2) Определением Первого кассационного суда общей юрисдикции от 03 февраля 2022 года отменен приговор Новоузенского районного суда (2) Саратовской области с участием присяжных заседателей от 30 декабря 2020 года в отношении Х. и З., каждый из которых осужден по ч.4 ст.111 УК РФ к 9 годам и 7 годам 6 месяцам лишения свободы соответственно, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Основанием отмены послужили следующие обстоятельства.

Согласно протоколу судебного заседания осужденный З. вину не признавал, утверждал, что Л. не избивал. Согласно протоколу судебного заседания и аудиопротоколу в подтверждение вины З. и Х. по ходатайству государственного обвинителя были допрошены в судебном заседании в присутствии присяжных заседателей в качестве свидетелей прибывшие на место происшествия после сообщения от врачей Новоузенской ЦРБ о причинении Л. вреда здоровью сотрудники полиции: участковый, оперуполномоченный ОУР МО МВД России «Новоузенский», об обстоятельствах, которые им стали известны от осужденных З. и Х. о том, что и Х., и З. в состоянии алкогольного опьянения наносили удары кулаками Л., при этом З. сначала удерживал свою мать З., а затем присоединился к Х. и тоже избивал Л.

Кроме того, в присутствии присяжных заседателей, в нарушение требований ст.334 УПК РФ, по ходатайству стороны обвинения исследовался вопрос, не входящий в их компетенцию, а именно: о допустимости собранных по делу доказательств. Был допрошен в качестве свидетелей следователь, эксперт, участвовавший в осмотре места происшествия, которые сообщили об обстоятельствах, ставших им известными от участников процесса, в т.ч. свидетеля З. и других лиц, порядке проведения осмотра мест происшествия, изъятия предметов, а следователь - и об установленных им в результате этих следственных действий обстоятельствах.

По смыслу закона следователь, дознаватель, сотрудники полиции, входящие в состав следственно-оперативной группы, могут быть допрошены в суде только по обстоятельствам проведения того или иного следственного действия при решении вопроса о допустимости доказательства, а не в целях выяснения показаний допрошенного лица. При этом вопросы о допустимости доказательств подлежат разрешению в отсутствии присяжных заседателей. Поэтому показания этой категории свидетелей относительно сведений, о которых им стало известно из бесед либо во время допроса подозреваемого или обвиняемого, не могут быть использованы в качестве доказательств виновности осужденного.

Изложенное соответствует и правовой позиции, сформулированной Конституционным Судом Российской Федерации в Определении от 06 февраля 2004 года №44-0, согласно которой положения ст.56 УПК РФ, определяющей круг лиц, которые могут быть допрошены в качестве свидетелей, не исключают возможность допроса дознавателя, следователя, производивших предварительное расследование по уголовному делу, в качестве свидетелей об обстоятельствах производства отдельных следственных и иных процессуальных действий. Вместе с тем эти положения, подлежащие применению в системной связи с другими нормами уголовно-процессуального законодательства, не дают оснований рассматривать их как позволяющие суду допрашивать дознавателя и следователя о содержании показаний, данных в ходе досудебного производства подозреваемым или обвиняемым.

По настоящему делу государственным обвинителем были представлены присяжным заседателям показания свидетелей - сотрудников полиции, которые в части фактических обстоятельств преступления, сообщенных им осужденными в отсутствии защитника и без разъяснения ст.51 Конституции РФ, являются недопустимыми доказательствами.

Председательствующий не только не препятствовал представлению присяжным заседателям недопустимых доказательств, не разъяснил в напутственном слове, что выводы присяжных заседателей о виновности подсудимых не могут основываться на доказательствах, признанных недопустимыми, но и сам привел в напутственном слове указанные недопустимые доказательства, а так же процессуальные сведения о порядке собирания доказательств и показания следователя об обстоятельствах, установленных им в процессе расследования уголовного дела.

Представление присяжным заседателям вышеуказанных недопустимых доказательств (допрос четырех сотрудников следственно-оперативной группы), обсуждение в их присутствии, сведений, не входящих в их компетенцию, повлияло на данные присяжными заседателями ответы.

Кроме того, осужденным З. в ходе судебного следствия и прений сторон неоднократно сообщалось, что показания в качестве подозреваемого, которые были исследованы в присутствии присяжных заседателей, даны в результате насилия и угроз со стороны сотрудников полиции. По существу З. поставил вопрос о недопустимости указанных показаний. Между тем председательствующим доводы подсудимого не проверены и не опровергнуты, ходатайство З. о недопустимости его показаний в соответствии в требованиями ст.271 УПК РФ не разрешено. Председательствующий лишь неоднократно останавливал З. при сообщении сведений о применении незаконных методов ведения следствия.

На основании изложенного судебная коллегия посчитала допущенные судом нарушения уголовного и уголовно-процессуального законов существенными, повлиявшими на исход дела, а потому приговор был отменен с передачей дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства.

3) Определением Первого кассационного суда общей юрисдикции от 16 ноября 2023 года отменены приговор Энгельсского районного суда Саратовской области с участием присяжных заседателей от 21 февраля 2023 года и апелляционное определение Саратовского областного суда от 13 июня 2023 года в отношении У., оправданного по предъявленному ему обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ, в связи с непричастностью к совершению преступления.

Основанием отмены послужили следующие обстоятельства.

Согласно протоколу судебного заседания защитник в присутствии присяжных заседателей неоднократно нарушал порядок в судебном заседании, доводил до сведения присяжных информацию, не относящуюся к фактическим обстоятельствам дела, дискредитировал доказательства стороны обвинения. В частности, при оглашении государственным обвинителем протокола осмотра - информации о соединениях между абонентами, представленной компанией «Билайн», адвокат заявил в присутствии присяжных, что у него в записях написано, что в деле отсутствует документ с распечаткой телефонных звонков оператора «Билайн», и что «там нет такого, что зачитано». При повторном оглашении защитником заключения медико-криминалистической экспертизы ножа он обратил внимание присяжных заседателей, что экспертам была представлена лишь «копия заключения судебно-медицинской экспертизы №291 от 04 мая 2022 года» трупа, при том, что вопрос о допустимости доказательств разрешается председательствующим по ходатайству стороны в отсутствие присяжных заседателей, в этих целях стороны вправе сообщить председательствующему о наличии такого ходатайства, не раскрывая их содержания в присутствии присяжных заседателей.

Кроме того, согласно протоколу судебного заседания подсудимый У. и адвокат в присутствии присяжных заседателей в нарушение положений ч.8 ст.335 УПК РФ неоднократно сообщали о наличии у У. инвалидности, наличии в деле справок о состоянии его здоровья, о невозможности совершения им указанных действий в связи с состоянием его здоровья, однако председательствующий не во всех случаях останавливал подсудимого и защитника и обращал внимание присяжных заседателей, чтобы они не принимали во внимание прозвучавшую информацию.

Защитник в прениях также доводил до присяжных заседателей информацию, не относящуюся к фактическим обстоятельствам, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями, заявлял, что у его подзащитного «есть инвалидность, есть заболевание», что «при наличии физических недостатков, заболеваний, инвалидности не мог совершить преступление», подсудимый в прениях неоднократно сообщал о том, что «суд присяжных оправдал его уже», что «у него третья группа инвалидности», подтвержден «инсульт головного мозга», озвучил в присутствии присяжных заседателей, что имеет «программу реабилитации инвалида».

Таким образом, подсудимый и его защитник нарушали требования уголовно-процессуального закона, касающиеся особенностей рассмотрения уголовного дела с участием присяжных заседателей, доводили до сведения присяжных информацию, не относящуюся к их компетенции. При этом председательствующий не всегда останавливал подсудимого, защитника, и не разъяснял присяжным заседателям, что они не должны учитывать данные обстоятельства при вынесении вердикта, в том числе, при выступлении защитника и подсудимого в прениях. Неоднократное доведение до присяжных заседателей информации, не относящейся к фактическим обстоятельствам дела, и исследование вопросов, не входящих в компетенцию присяжных заседателей, повлияло на содержание данных присяжными ответов, поскольку в результате допущенных нарушений присяжные не могли быть объективными и беспристрастными при вынесении вердикта.

О допущенных адвокатом существенных нарушениях уголовно-процессуального закона свидетельствует и вынесенное судом по окончании рассмотрения дела частное постановление в адрес президента адвокатской палаты Саратовской области.

В апелляционном представлении и дополнении к нему государственный обвинитель просила отменить приговор суда в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, которые повлияли на содержание данных присяжными заседателями ответов, однако суд апелляционной инстанции надлежащей оценки доводам представления не дал и не отменил приговор, постановленный с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона.

Кассационная инстанция определила допущенные нарушения уголовно-процессуального закона существенными, повлиявшими на исход дела, искажающими саму суть правосудия и смысл судебных решений, как акта правосудия, а потому отменила приговор и апелляционное определение и передала уголовное дело на новое судебное рассмотрение в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства.

Вопросы, возникающие у судов при рассмотрении уголовных дел,

рассмотренных с участием присяжных заседателей.

Согласно представленным судами сведениям, основными трудностями и сложностями, с которыми сталкиваются судьи при рассмотрении дел данной категории в большинстве случаев являются проблемы формирования коллегии присяжных заседателей. Это связано как с низкой и недостаточной явкой кандидатов по вызову в суд, так и их отказом, либо наличием препятствий для их участия в деле в качестве присяжных заседателей.

Кроме того, суды высказались об отсутствии у председательствующего возможности в получении достоверной информации о близких родственниках кандидатов в присяжные заседатели, в случае сокрытия таких данных самим кандидатом, что в последствии являлось основанием для отмены приговора, либо отсутствие таких сведений у кандидата.

По итогам изучения судебной практики рассмотрения судами области уголовных дел с участием присяжных заседателей необходимо отметить следующее.

Немалая часть лиц, включенных в списки, не отзываются и не реагируют на приглашения суда, в связи с чем работники аппарата суда испытывают трудности в решении вопроса об укомплектовании суда присяжных. Также присяжные заседатели нередко скрывают от суда информацию о том, что они, их родственники имели судимость за умышленные преступления, что имеют родственников, работающих в правоохранительных органах, указанное влияет на законность состава коллегии присяжных, вынесшей вердикт и, как следствие, влечет отмену приговора.

Законодательством не предусмотрена ответственность кандидата в присяжные заседатели за уклонение им от исполнения своих обязанностей в качестве присяжного заседателя, а предусмотрена лишь ответственность за неявку присяжного заседателя в суд без уважительных причин (п.3 ст.333 УПК РФ). Невозможность законодательно предусмотреть меры воздействия на кандидатов в присяжные заседатели, в том числе за уклонение от явки в суд по вызову, за отказ принимать участие по конкретному делу, основана на несоответствии таких мер положениям статьи 32 Конституции РФ, согласно которой гражданин имеет право стать присяжным заседателем, однако это не является его обязанностью.

Кроме того, подсудимые и их защитники, несмотря на неоднократные замечания председательствующего, нередко нарушают положения ст.335УПК РФ, регламентирующей пределы исследования вопросов, подлежащих разрешению в присутствии присяжных заседателей, в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст.334 УПК РФ.

Изменение норм УПК РФ, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей, направлено на совершенствование законодательства и в целом оказывает положительное воздействие на развитие суда присяжных в России.

Однако имеются определенные проблемы, касающиеся качества отбора присяжных, выяснения обстоятельств, препятствующих участию лица в качестве присяжного заседателя в рассмотрении уголовного дела, повышения активности участия граждан в суде присяжных, которые подлежат обсуждению и решению, в том числе и на законодательном уровне.